В этнической картине мира свое особое место занимает Северный Кавказ. На его территории и через него проходили важные торговые и военные пути, с древнейших времен пересекались многочисленные этнические миграции, взаимодействовали представители различных наций. Географическое положение Северного Кавказа, завоевания и миграционные процессы обусловили исключительно редкую этническую мозаичность и этнокультурное многообразие региона. Этноспецифические черты его культуры формируются в определенных природных условиях и в процессе развития культурно-исторических связей населяющих его общностей. Естественно, народы Северного Кавказа на протяжении веков испытывали влияние со стороны других локальных этносов, в какой то степени ассимилировали с ними, сохраняя при этом и свою самобытность. Культурно-исторический характер северокавказского пространства определяется представлениями о нем проживающих здесь людей и их позиционированием этого края относительно окружающего мира. В результате диалогов между представителями различных национальностей совершается взаимосвязь, ведущая к аккультурации, к взаимодействию между этносами в контексте их контактов, то есть — к активизации межкультурной коммуникации.

Образование Северо-Кавказского округа (19 января 2010 года) выводит на авансцену не только проблему политико-управленческих технологий, но и вопросы политического и культурно-социального имиджа округа, что в полной мере нашло отражение в «Стратегии социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 г.», которая предполагает «формирование общегражданской идентичности и межэтнической толерантности, а также формирование позитивного имиджа Северо-Кавказского федерального округа…» [1].

Субъекты СКФО являются теми географическими и социокультурными пространствами, в которых исторически складываются различные этнические коллективы. В состав СКФО, расположенного на юге европейской части России, в центральной и восточной части Северного Кавказа, входят Республика Дагестан, Республика Ингушетия, Ставропольский край, Кабардино-Балкарская Республика, Карачаево-Черкесская Республика, Республика Северная Осетия — Алания, Чеченская Республика. Это самый маленький федеральный округ России (его площадь составляет около одного процента от территории Российской Федерации) и единственный, в котором этнические русские составляют меньшинство населения по сравнению со всеми остальными, вместе взятыми. Но Северный Кавказ — весьма богатый и сложный этнический и языковой мир. Здесь проживает свыше пятидесяти народов, говорящих на языках трех лингвистических семей: иберийско-кавказской, индоевропейской и алтайской. Кавказские языки подразделяются на три группы — абхазо-адыгскую, картвельскую и нахско-дагестанскую [2]. Такая насыщенная палитра языков и культур позволяет называть этот регион лабораторией межнациональных отношений. Как отмечают современные исследователи, «даже неискушенному в геополитических тонкостях человеку достаточно одного взгляда на карту, чтобы оценить все стратегические преимущества региона, расположенного между Черным и Каспийским морями и связанного многими реалиями в единое целое» [3. С.48]. Поистине здесь «происходит сплав нескольких цивилизаций — собственно кавказской, византийско-греческой и др. Кавказ — это мост между Европой и Азией и в то же время важнейший геополитический плацдарм, на котором разворачиваются столкновения великих держав» [4. С.510].

С учетом динамизированных пересечений этнолингвосоциокультурных тенденций создание Северо-Кавказского федерального округа способствует развитию в общественном дискурсе разнообразных связей между диаспорными группами. Трансформация северокавказского компонента совершается за счет интертекстуальности в условиях межкультурной коммуникации. Северокавказская полиэтническая среда представляет собой многогранное пространство, в котором обычаи, традиции, культурные явления, выработанные и созданные в течение многих веков, воспринимаются как послания, в свою очередь, ориентирующие и писателя, и читателя на различные интерпретации, управляемые определенными структурно-поэтическими законами своего времени.

Одновременно, таким образом, происходит и экстраполяция древних культур на современные этносы. Так, активная апелляция к прошлому позволила, например, в официальное название Северной Осетии ввести термин «Алания» и в государственной символике использовать аланские изображения (барс на фоне гор), а герб Кабардино-Балкарии теперь украшает хеттский орел. Историко-культурное наследие народов региона получает в пространстве национально-культурной истории новую огранку и интенсификацию интердискурсивного воздействия.

Если трактовать дискурс в многомерном плане как взаимосвязь между текстами, принадлежащими одному фрагменту экстралингвистической реальности, или как «текст в совокупности с экстралингвистическими факторами», то есть как «речь, погруженную в жизнь» [5. Сс.136 137], можно говорить о тематически обусловленной интердискурсивности, которая «характеризует взаимодействие между различными типами дискурса, то есть интеграцию, перекрещивание различных областей человеческого знания и практики» [6. С.26]. В свою очередь осознанная актуализация в рамках текста, репрезентирующего определенный дискурс, проявляется как форма интертекстуальности, при этом интердискурсивность характеризует «когнитивные процессы, предшествующие конкретной текстовой реализации» [6. С.22] и способствующие действию механизма интертекстуальности, ведущего сюжетосложение и текстопостроение в любой картине мира к инновационному развитию.

Благодаря работам М. Фуко, Л. Альтюссера, Ж. Дерриды, Ж. Лакана, Ю. Кристевойфранцузская школа дискурсивного анализа, развивая учение М. М. Бахтина о диалогизме и полифонии повествования, со второй половины ХХ века широкое распространениеполучает междисциплинарный подход к рассмотрению любого текстового построения.

Пространство дискурсивных практик создает возможности и сопрягать разновременные события, и идентифицировать картины мира различных национальных культур. Ярким проявлением интертекстуальности предстают «Нарты» как трансформированная история скифо-сарматского эпоса, который бытует у ряда народов Северного Кавказа, прежде всего у осетин и абхазо-адыгских народов, встречаются версии также у балкарцев и карачаевцев, у ингушей и чеченцев. Основу эпоса «Нарты» составляют сказания о происхождении и приключениях героев-богатырей. Создание эпоса отнесено учеными к далекой эпохе — к VIII VII вв. до нашей эры. В XIII XIV вв. разрозненные сказания начинают объединяться в циклы, сгруппированные вокруг какого либо события или героя. Как показали исследователи В. И. Абаев, Вс. Ф. Миллер, французский историк-филолог Ж. Дюмезиль, некоторые нартовские сюжеты имеют полную аналогию в быте и обычаях отдаленных предков. Интересно, что в Кабардино-Балкарской Республике есть поселок городского типа Адиюх (имя девушки из эпоса), в котором все улицы названы именами нартов. Есть нартовские улицы во Владикавказе, Цхинвале и Беслане. Герои «Нартов» обретают новую жизнь, участвуя в формировании современной когнитивно-концептуальной картины мира и сохраняя в памяти народов тексты, в которых нарты изображены как воины-богатыри, рыцари, защитники слабых. Подобным образом воссоздается этническая традиция, о чем в свое время говорил Л. Н. Гумилев: «В отличие от культурной традиции, традиция этническая — это не преемственность мертвых форм, созданных человеком, а единство поведения живых людей, поддерживаемое их пассионарностью» [7. С.296].

Глобализационные процессы высвечивают в этнической картине мира особую роль полиэтнического и мультикультурного Северного Кавказа. Познанием, постижением многих этнокультурных текстов различных народов пропитан «весь воздух» этого региона, именуемого иногда плавильным котлом этносов.

Жители Северного Кавказа с полным основанием могут гордиться тем культурно-историческим наследием, которое связано с творившими на Кавказе русскими писателями и поэтами А. А. Бестужевым-Марлинским, А. С. Грибоедовым, А. С. Пушкиным, М. Ю. Лермонтовым, Л. Н. Толстым,С. А. Есениным, В. В. Маяковским, М. А. Булгаковым и многими другими, а также северокавказскими авторами — Расулом Гамзатовым, Давидом Кугультиновым, Кайсыном Кулиевым, произведения которых составляют интертекстуальную языковую картину мира Северного Кавказа.

Как отмечают многие исследователи, в восприятии каждого явления искусства в той или иной мере участвует весь постоянно меняющийся опыт человека, все, что он когда либо испытал, вся та информация, которую он несет в себе. Тема творческого родства и позитивного взаимовлияния разных народов нашла воплощение, например, в произведениях К. Л. Хетагурова, осетинского поэта, драматурга, публициста и просветителя, сочинения которого представляют фактически акт межкультурной деятельности. Опираясь на достижения русской литературы, и в особенности на творчество М. Ю. Лермонтова, К. Л. Хетагуров раздвигает границы своего художественного пространства и разнообразит приемы изображения. Диалогическая взаимоориентация ощущается во влиянии кавказских поэм М. Ю. Лермонтова, особенно «Демона», явно прослеживается в специфике хетагуровского повествования. Так, образ Джамбулата из поэмы Хетагурова «Фатима» близок по характеру и по приемам раскрытия таким героям лермонтовских поэм, как Селим, Аджи, Измаил-бей. Но проявляется и открытая полемичность с некоторыми стихотворениями Лермонтова, характерная для хетагуровского восприятия сочинений русского поэта: «Я не пророк…В безлюдную пустыню / Я не бегу от клеветы и зла… Разрушить храм, попрать мою святыню / Толпа при всем безумье не могла». Определяющим фактором для взаимопроникновения, или противопоставления текстов различных творческих индивидуальностей является, прежде всего, мировоззренческая позиция — в данном случае свободомыслие, четко обозначенное К. Л. Хетагуровым вслед за М. Ю. Лермонтовым:

Я счастия не знал,
Но я готов свободу,
Которой я привык,
Как счастьем дорожить,
Отдать за шаг один,
Который бы народу
Я мог когда нибудь
К свободе проложить.

Именно этнокультурное взаимодействие и межкультурное разнообразие составляют основу привлекательности образа Северного Кавказа, а сохранение диаспорной культурной традиции является важнейшим условием притягательности региона.

Этнокультурный образ Северного Кавказа как региона с богатыми историческими традициями, с уникальным набором культур многочисленных народов формирует стратегический ресурс его инновационного развития. Но традиционный этнокультурный образ региона нуждается в обновлении, осовременивании, популяризации лучших этнокультурных знаков и факторов. Важно сохранение пространства действия русского языка и русской культуры, способствующих обеспечению социокультурного лифта представителям коренного населения. Формирование позитивного имиджа СКФО как одной из культуросоставляющих частей России весьма важно для создания оригинального общероссийского имиджа.

В последние десятилетия во всем мире оказывается заметным противостояние тенденций глобализации и стремления к идентификации культур. Однако своеобразие и взаимодополняемость межкультурных связей национальных литератур в период глобализации воспринимается как кардинальное направление.

Интертекстуальность как соотношение одного текста с другим, как диалогическое взаимодействие культур обеспечивает их превращение в задаваемый автором смысл. Интертекстуальность выявляет общее свойство текстов, выражающееся в наличии между ними связей, благодаря которым тексты (или отдельные их фрагменты) могут разнообразными способами открыто или не совсем явно ссылаться друг на друга. Другие тексты (в виде аллюзий, ссылок, скрытой переклички) могут присутствовать на разных уровнях в более или менее узнаваемых формах или абсолютно поглощаться новым текстом, представляя фактически «раскавыченную цитату» (Р. Барт).

Всегда следует учитывать не только то, как связаны идеи о необходимости учета имеющихся предварительных знаний с теми целями, на выполнение которых направлен процесс интертекстуальности, составляющий креативную основу инновационного развития современного общества.


1. Стратегия социально-экономического развития Северо-Кавказского федерального округа до 2025 г. Утверждена распоряжением Правительства РФ от 6 сентября 2010 г. № 1485 р.

2. Языки мира. Кавказские языки. — М., 1999.

3. Кавказ: Ежемесячный международный аналитический журнал. — 1997. — №1.

4. Габуния З. М., Тирадо Р. Г. Малочисленные языки в третьем тысячелетии и процессы глобализации. — Владикавказ, 2010.

5. Арутюнова Н. Д. Дискурс // Лингвистический энциклопедический словарь / Ред. Ярцева В. Н. — М., 1990. — С.136 137.

6. Чернявская В. Е. Открытый текст и открытый дискурс: Интертекстуальность — дискурсивность — интердискурсивность // Лингвистика текста и дискурсивный анализ: традиции и перспективы / Отв.ред.В. Е. Чернявская. — СПб., 2007. — С.7 26.

7. Гумилев Л.Н. От Руси к России. Очерки этнической истории. — М., 1992.

---

Источник:


Об авторе: