Изучение погребальных памятников связанных с кабардинскими курганами Пятигорья, начинается с Н. Г. Керцелли [1. Т. II. С.275 276], который осуществлял свои работы по поручению Московского общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. В 1877 г. в районе Пятигорска он раскопал несколько десятков курганов. У Горячеводска костяки лежали в гробах из досок, головой на запад. Свои исследования Н. Г. Керцелли изложил кратко. В них он впервые определил этническую принадлежность курганов восточным адыгам, отнеся их к эпохе позднего средневековья.

В 1881 1882 гг. крупные исследования в районе Пятигорья провел известный русский археолог Д. Р. Самоквасов, проведя самые масштабные за XIX в. исследования кабардинских курганов. Он раскопал свыше двухсот могильников в районе Пятигоря. В своей работе он описал курганы детально, сопроводив их иллюстрациями [2. С.243 253]. Д. Р. Самоквасов относил раскопанные курганы к «половецко-татарской эпохе», определив их как адыгские. В урочище против Третьей балки (в 5 км. от Кисловодска по дороге в Ессентуки) Д. Р. Самоквасов исследовал бескурганный кабардинский могильник. Костяки лежали в деревянных колодах, которые были вставлены в каменные гробницы. Они лежали вытянуто на спине, лицом вверх, ориентировано на запад-восток. Значительные работы были проведены в бывшей колонии Каррас, где исследован курганный могильник XIV XVI вв. Д. Р. Самоквасов здесь раскопал 105 курганов. Из них только в 5 лежали сабли. Костяки лежали в деревянных гробах, ориентированными на запад-восток. В бывшей колонии Константиновка обнаружен и исследован курганный могильник XIV XV вв., аналогичный вышеописанным. В некоторых из них рядом с погребенным обнаружен костяк мула, удила и стремена.

Давая общую характеристику курганам Пятигорья, Д. Р. Самоквасов отмечал, что в гробах у поперечных стенок в головах и ногах скелетов иногда имелись плоские камни, 4 и 6 вершков длины. В двух женских могилах камни заменены пятиугольными деревянными дощечками в 1 четверть длины и ширины и 1 вершок толщины. О. В. Милорадович предполагает, что камни и дощечки заменяли прежние блюдца и другие сосуды в более позднее время. Только Д. Р. Самоквасову наряду с И. А. Владимировым удалось зафиксировать в кабардинских курганах остатки лука.

Большую работу в районе Кавминвод (Ессентуки, Горячеводск, Минеральные Воды) провел в 1902 г. В. Р. Аптухин [3. С.28 38]. Первые крупные раскопки кабардинских курганов в советскую эпоху провел в 1920 1921 гг. член правления и ученый секретарь Северо-Кавказского краевого общества археологии, истории и этнографии, бюро краеведения и других организаций — Б. В. Лунин [4. С.3 17]. Он производил исследования в районе Пятигорья у подножья горы Машук. Инвентарь и обряд погребения были однородны с известными курганами XV XVI вв. Материалы исследований Б. В. Лунина отличались чрезвычайной бедностью. Он попытался выделить более позднюю группу кабардинских курганов, отнеся раскопанные им в 1921 г. 12 курганов на Константиногородском плато к XVII — первой половине XVIII в., исходя из того, что могильный инвентарь этих курганов сильно отличается от инвентаря курганов, раскопанных в Пятигорье другими исследователями. В курганах исследованных Б. В. Луниным погребенные лежат в колодах, скрепленных железными скобами. Инвентарь погребений состоял из железных ножей, кресал и камней, железных ножниц и костяных игл. В погребениях отсутствует (кроме одного случая) древесный уголь, насыпи почти не оплыли, железо почти не имеет ржавчины и состав могильного инвентаря иной. Б. В. Лунин полагал, что если раскопки предыдущих археологов отразили жизнь и быт «воинственного народа» (в могильниках обнаруживаются сабли, кинжалы, стрелы, луки с колчанами и т. п., превышая предметы мирного обихода), то курганы исследованные им и рассматриваемые как более поздние сооружения, представляют исключительно бытовой инвентарь мирного обихода оседлого народа, утратившего черты воинственности.

Вопросу исследования кабардинских курганов посвящена работа О. В. Милорадович [5. С.343 344]. В ней она дает общее описание и анализ инвентаря и погребального обряда. Она не соглашается с доводами Б. В. Лунина о датировке кабардинских курганов. По ее мнению, скрепление гробов скобами, наряду с отсутствием угля, не могут служить признаком поздней даты, так как в других кабардинских курганах (например, у с. Эльхотово) деревянные гробы тоже склочены скобами, инвентарь обычный. Далее она правильно замечает, что совершенно невозможно представить себе в XVII в. на Северном Кавказе мирный, утративший черты воинственности народ. О. В. Милорадович полагает, что отсутствие в могильниках оружия является признаком имущественного неравенства, которое прослеживается в кабардинских и белореченских курганах очень ясно. Оружие, главным образом сабли, сопровождали погребения богатых. В курганном могильнике, раскопанном Б. В. Луниным, насчитывалось 46 насыпей, из которых он раскопал 12, быть может, с самыми бедными погребениями.

На наш взгляд отсутствие сабель в кабардинских курганах не может трактоваться как хронология связанной со степенями воинственности, так и с имущественной дифференциацией. Скорее всего, наличие сабель в могильниках отражает иерархический статус похороненных. Курганы с саблями могли принадлежать воинскому сословию, тогда как без их наличия — крестьянам, ремесленникам и т.д.

В 1920 40 х гг. изучение кабардинских памятников средневековья в районе Пятигорья проводил краевед Н. М. Егоров.

В 1949 г. К. Э. Гриневич близ сел. Залукокоаже, на городище «Черная гора» раскопал 2 старокабардинских кургана (в одном было парное захоронение). В этой же местности были раскопаны, вероятно, синхронные грунтовые погребения [6].Вблизи селения Куба, на правом берегу реки Малка, находятся курганы, впервые зарегистрированные К. Э. Гриневичем. Они не раскапывались, но по внешним признакам, это типично старокабардинские курганы XV XVII вв.

В конце 1960 х и начале 1970 х гг. сведения о старокабардинских древностях Пятигорья обобщил краевед А. П. Рунич. Им было выявлено 11 могильников, состоящих из 396 курганов. Из них было раскопано только 58 насыпей. Осмотр показал, что для устройства могильника выбирались более возвышенные места. Внутри группы все курганы размещались вокруг наибольшей, высотой до 1 м, насыпи. Курганные группы формировались по принципу фамильно-родовой структуры [7]. Преобладающее число курганных насыпей было сооружено без использования камней. «Значительная часть курганов имела только кольцевую выкладку вокруг основания кургана и лишь в единичных случаях зафиксированы курганы с каменной наброской (панцирем). Под курганами находилось одиночное захоронение, совершенное в деревянных (дубовых) колодах, перекрытых доской, либо — в «деревянных ящиках» (значительно реже). Все отмеченные конструкции находились в неглубоких грунтовых ямах (от 0,2 до 0,6 м), расположенных в центре кургана, в материке. Выявленный инвентарь численно не велик: в единичных случаях (мужские погребения) это набор из железного ножа, железной пряжки, кресала с кремнем и наконечников стрел. В остальных случаях — только железные ножи. В женских захоронениях — железные ножницы для стрижки овец, в нескольких случаях с ножницами встречено по паре серебряных височных колец и бронзовых серег в виде знака вопроса с напускной жемчужиной и костяной иглой. Детские захоронения были безынвентарны, только в 2 х погребениях подростков найдено по железному ножу». А. П. Рунич предложил гипотезу об использовании костяных орнаментированных предметов, нередко встречаемых в старокабардинских погребениях. Внешне эти предметы напоминали проколки, только более тщательного изготовления. По его предположению, эти предметы служили для продевания шнура в одежде (как с помощью современной булавки продевают резинку в нижнем белье). К 1972 г. практически все нераскопанные курганы были разрушены распашкой.

В начале 1980 х гг. X. X. М. Биджиев в западной части Пятигорья вел исследование адыгских могильников. В 1982 г. он осмотрел курганный могильник, состоящий из 156 насыпей близ аула Красный Восток у балки Калеж. Был составлен схематический план этого довольно крупного могильника [8].

В 1990 х гг. было выявлено несколько старокабардинских могильников близ Железноводска. Интересен могильник у горы Острой. Здесь рядом с каменными курганами выявлено бескурганное погребение в каменном ящике. Е. Б. Березиным в 2000 г. на окраине пос. Иноземцево были исследованы курганные насыпи оказавшиеся остатками обширных некрополей, изучавшихся в 1881 1882 гг. Д. Я. Самоквасовым. Выявлены отдельные аналогии в обряде с курганами XIV XV вв., раскопанными Н. И. Веселовским у станицы Белореченской в Закубанье [9. С.21 22]. Археологом Д. С. Коробовым в 1996 2000 гг. на территории и в окрестностях Кисловодска были выявлены 11 курганных групп, условно отнесенных им к кабардинским. Часть этих могильников расположена в Малокарачаевском районе в верховьях Березовки. Д. С. Коробов отнес к кабардинским и несколько позднесредневековых поселений близ Кисловодска [10].

В 1990 х гг. Р. Р. Рудницкий выявил кабардинские курганы в окрестностях города Железноводска: в лесном массиве на надпойменной террасе реки Джемуха; на холме у южного подножия горы Змейка; на возвышенности у юго-западного подножия горы Бык; в лесном массиве к востоку от горы Острой. На этих могильниках сохранились по несколько насыпей, кроме могильника у горы Бык (здесь курганы уничтожены распашкой). На первых трех могильниках насыпи земляные (возможно с внутрикурганными каменными конструкциями), четвертый могильник состоит из курганов с каменными насыпями из местной породы вулканического происхождения (бештаунита), рядом с каменными курганами выявлено полуразрушенное бескурганное погребение в каменном ящике. В 2000 2002 гг. Р. Р. Рудницкий осмотрел старокабардинские курганные могильники в окрестностях станицы Боргустанской: несколько насыпей расположены на небольшом холме в пойме у слияния рек Большая и Малая Дарья; около 10 насыпей расположены на высокой надпойменной террасе к северу от слияния рек Большая и Малая Дарья; между станицами Боргустанская и Бекешевская к югу от 2 й бригады на водораздельной возвышенности располагался могильник из нескольких насыпей (в настоящее время могильник полностью разрушен кладоискателями); к западу от 2 й бригады расположен могильник из нескольких десятков насыпей (курганы интенсивно разрушаются кладоискателями); к юго-востоку от станицы Боргустанской у поселка Аксу расположен могильник, состоящий из нескольких десятков курганных насыпей. Перечисленные могильники имеют земляные насыпи (возможно с внутрикурганными каменными конструкциями), на четвертом могильнике между курганами расположены бескурганные (коллективные?) погребения под каменными набросками.

В 2000 г. Я. Б. Березин и С. Н. Кореневский исследовали кабардинские курганы около Иноземцево [9. С.18 22]. В могильнике было обнаружено 23 погребения эпохи позднего средневековья. Все они были совершены под индивидуальными насыпями, в гробах из деревянных плах. Инвентарь стандартен для погребений данного типа и включает в себя железные сабли, ножи, кресала, наконечники стрел, пряжки, серьги. Особый интерес представляет курган 6, где прослежен сложный обряд захоронения, включающий в себя создание каменных конструкций, сооружение деревянной ограды вокруг кургана с последующим ее сожжением. Эта группа погребений датируется второй половиной XV — началом XVI века. Средневековые погребения Иноземцево обнаруживают многочисленные параллели с Белореченским могильником в Закубанье.

В современный период большая часть кабардинских курганов изучаемого региона уничтожена распашкой. Оставшиеся группы курганов расположены в окрестностях Железноводска, Пятигорска, Кисловодска. Крупные курганные скопления — курганные поля известны в окрестностях станицы Боргустанской и в Малокарачаевском районе Карачаево-Черкесской республики.

Кабардинские курганные могильники в окрестностях Пятигорска находились на пологих возвышенностях. Внутри группы все курганы располагались вокруг наибольшей, высотой около метра, насыпи. Вещевые находки в курганах этого времени представлены оружием, предметами быта и украшениями, малочисленными в подавляющем большинстве раскопанных здесь курганов. Курганные группы сформированы по принципу фамильно-родовой структуры с учетом внутренней социальной градации. Верхняя граница функционирования могильников данного типа в Пятигорске неясна и по некоторым данным может находиться уже в XVIII веке [7. С.44 47].

Отличительными особенностями некоторых могильников Пятигорья от других кабардинских курганных захоронений являются:

1. Каменные курганные насыпи.

2. Бескурганные погребения в грунтовых ямах, каменных ящиках и склепах.

3. Коллективные межкурганные погребения под каменными набросками.

Сочетание курганного и бескурганного обряда, вероятно, связано со сложным (адыго-абазинским) этническим составом населения Пятигорья. Бескурганный обряд в ряде случаев (могильник у 2 й бригады станицы Боргустанской), возможно, отражает поздний этап функционирования старокабардинских некрополей и постепенный переход местного горского населения к исламским ритуальным традициям.

Пятигорье является одним из очагов формирования кабардинской материальной культуры. Необходимы дальнейшие исследования имеющегося значительного пласта неизученных памятников, которые заполнят имеющиеся пробелы изучения истории кабардинцев.


Литература

1. Керцелли Н. Г. Антропологические общества любителей естествознания, антропологии и этнографии. — М., 1878. — Т. I. — С.204 206. — Т. II. — С. 275 276.

2. Самохвалов Д. Р. Могилы Русской земли. — М., 1908.

3. Аптухин В. Р. Станица Горячеводская Пятигорского отдела Терской области // Каталог выставки XII археологического съезда в Харькове. Дополнение. Древности, добытые из раскопок и случайных находок. — Харьков, 1902.

4. Лунин Б. Е. Курганные могильники близ города Пятигорска Терской области // Записки Северо-Кавказского краевого общества археологии, истории и этнографии. — Ростов-на-Дону, 1927. –Т. III. — Кн.1.

5. Милорадович О. В. Кабардинские курганы XIV XVI вв. // Советская археология. — М., 1954. –Т. 20.

6. Гриневич К. Э. Отчет о работе Кабардинской археологической экспедиции 1949 г. // Архив Кабардино-Балкарского института гуманитарных исследований. Инв. № 245.

7. Гуськов М. А., Нарожный Е. И., Рунич А. П. Кабардинские курганы Пятигорья // Археология и краеведение Кавказских Минеральных Вод. — Кисловодск, 1992.

8. Алексеева Е. П. Археологические памятники Карачаево-Черкесии. — М., 1992.

9. Березин Е. Б., Кореневский С. Н. Курганный могильник Иноземцево I // XXII Крупновские чтения по археологии Северного Кавказа (тезисы докладов конференции). — Ессентуки-Кисловодск, 2002.

10. Коробов Д. С. ГИС «Археологические памятники Кисловодской котловины»: http://www.archaeology.ru/ao/index.html

---

Источник:


Об авторе: