Интересно: Интеграционные процессы в культурах стран Запада и Востока: опыт исторического развития

Опубликовал admin, 5 января 2015
Э.Г. Вартаньян
док.ист.наук, проф. КубГУ

В эпоху глобализации, интеграционных процессов в мире, возникает необходимость обращения к историческому опыту предшествующих столетий, заложивших основы взаимодействия, взаимовлияния и взаимообогащения между государствами и народами в разных областях их жизнедеятельности. В данной статье автор обращается к процессам взаимодействия и взаимовлияния народов Запада и Востока в области культуры, начиная с их соприкосновения в начале Новой истории до взаимодействия и взаимообогащения в последующие столетия.

Многие прогрессивные мыслители и выдающиеся деятели мировой науки и культуры выступали за взаимодействие культур Востока и Запада, ведущее к развитию и обогащению мировой культуры, формированию в общественном сознании гуманистической концепции прогресса. Они открывали для себя непреходящую идейно-эстетическую ценность культурного наследия народов Востока и соединяли его с достижениями передовой культуры Запада. В то же время многие мыслители и художники Востока, обращаясь к Западу, обогащали свои национальные культуры, внося новую струю в общественную и культурную жизнь своих народов. Так, Дж. Неру писал: «Отсутствие связей с Западом приведет к загниванию и потере жизненной и творческой энергии… Мы должны теперь сделать большое ударение на синтетическом аспекте и сделать весь мир объектом нашего изучения» [1].

На протяжении столетий длилось противостояние культур Запада и Востока, живущих по своим законам, разделенных гигантским напластованием традиций, обычаев, религиозных верований и этических норм. Нередко Запад и Восток противопоставлялись как два типа мировой культуры, в первую очередь по географическому признаку, либо как комплексное историко-культурное понятие. Проблема связей Востока и Запада с их традиционно противопоставляемыми, но имеющими ряд общих черт культурами давно привлекает внимание ученых. Можно сказать, что Запад всегда испытывал культурное воздействие Востока. Лучшее тому доказательство – роль библейской мифологии или средневековой арабской культуры в духовном развитии Европы [2].

Колонизация Востока, начавшаяся в ХVII в., нарушила традиционное взаимодействие, издревле существовавшее между двумя мирами – Востоком и Западом, в то же время создала новую систему их связей в духовной культуре. Запад и Восток потянулись навстречу друг другу. Знакомство народов Востока с достижениями западной культуры, в частности, с европейской литературой, достаточно активно происходит в эпоху Нового времени и знаменует существенные перемены в мировоззрении, в характере творческих процессов, в традициях и составе письменной словесности в восточных обществах.

Распространению идеи единства мировой цивилизации сильно содействовало то обстоятельство, что в конце ХVIII в. начала складываться мировая система капитализма. Этот процесс обусловил дальнейшее развитие не только экономических и торговых, но и культурных связей между народами. Возросший интерес к прошлому стимулировали археологические исследования, убедительно доказывающие, что величественные памятники культуры создавались людьми разных регионов планеты. Это, в свою очередь, содействовало постепенному преодолению расовых и религиозных барьеров.

Своеобразие становления национального самосознания в Европе под влиянием формирования буржуазных наций в ХIХ в. вызывает к жизни сходные тенденции культурного развития на Востоке. Европейская культура становится в известном смысле ориентиром, способствующим творческой перестройке восточной художественной культуры традиционного типа. Внимание деятелей культуры Востока концентрируется на проблемах раскрепощения личности, поисков новых моральных ценностей. Этот тезис можно проследить на примере концепции восточного Ренессанса. Как отмечает академик Н.И. Конрад, ставить вопрос о Ренессансе на Востоке можно при наличии двух обстоятельств: общего совпадения времени

Ренессанса в данной стране Востока с хронологией Ренессанса на Западе и присутствия в ренессансной культуре сопоставляемых стран Востока и Запада одних и тех же элементов. Так обстоит дело с Ренессансом в Армении, история которой столь же принадлежит Западу, сколь и Востоку, для которой присуще «классическое», т.е. греко-римское наследие и совпадение по времени явлений, считающихся ренессансными. В Грузии признаки Ренессанса отмечены в некоторых явлениях литературы. В Китае элементы Ренессанса проявились в философии и литературе уже в VIII в., т.е. за шесть веков до появления итальянских гуманистов [3]. При этом следует подчеркнуть зачастую синхронный характер процессов, происходящих в культурах Востока, между которыми постепенно ликвидируется стадиальный разрыв.

Весьма важно отметить проблему историко-типологических сопоставлений культуры Востока и Запада. Методология типологического изучения истории мировой культуры хорошо разработана Н.И. Конрадом, который писал о том, что при исследовании культуры народов Востока нельзя как недооценивать, так и переоценивать их роль и место в мировом культурном развитии, рассматривать их с европоцентристских или азиацентристских позиций [4]. Именно некорректные типологические сопоставления различных явлений культур Востока и Запада, имевшие место в востоковедении, заставили отечественного исследователя Т.П. Григорьеву усомниться в плодотворности историко-типологического метода изучения мировой культуры. «Мысль о том, что одна культура дополняет, а не повторяет другую, порой рассматривалась у нас как покушение на единство мировой культуры…» – пишет она. [5].

Тенденциозностью другого рода является преувеличенное внимание к национальной специфике, абсолютизация ее самобытности, что может привести к изоляции культуры Востока от мировой культуры. Традиционалисты утверждают идею замкнутости культур, отрицают прогрессивную роль их взаимодействия и взаимообогащения, порой подчеркивают несовместимость культур Востока и Запада считая, что все попытки влияния извне могут нанести им ущерб. Призывы сохранить в «первозданной чистоте» культурные традиции, рассматривать жизнь современного общества через призму догматов традиционной философии и морали, проповедь национальной замкнутости и исключительности, особой духовности восточной культуры – все это обусловлено стремлением консервативных националистических кругов изолировать страны Азии и Африки от внешнего мира, противодействовать развитию в них подлинно демократической культуры.

Исследовать воздействие одной культуры на другую довольно затруднительно ввиду множества переплетающихся тенденций и факторов, вызванных многочисленными контактами между народами в ходе их исторического развития. Большинство национальных культур давно включены в единое мировое культурное сообщество – человеческую цивилизацию. Процесс взаимовлияния культур не всегда проходит в одинаковой мере гладко и эффективно. Так, взаимообмен между европейскими национальными культурами всегда совершался активно и плодотворно, что и привело к образованию национально разнообразной и в то же время в мировоззренческом плане весьма однородной европоцентристской культуры. Что касается культуры Востока, то ее восприятие и понимание европоцентристским взглядом, по мнению ряда учёных, несколько затруднено.

Проблема Восток – Запад – двусторонняя проблема. В силу объективных исторических условий Восток лучше изучил западную культуру, чем Запад – восточную. И для нас представляет интерес взгляд представителей Востока на западную культуру, ее оценка, выделение существенных различий в традиционных мировосприятиях.

В изучении вопроса о взаимодействии культур особую ценность представляет феномен Японии, долгое время находившейся в изоляции от внешнего мира (вначале – исторически сложившейся, обусловленной

островным положением страны, а впоследствии, в 1639–1854 гг. – искусственно созданной правящей феодальной верхушкой с целью сохранения своего политического и духовного господства). Основные контакты японцев с представителями других цивилизаций фиксированы во времени, что делает Японию уникальным объектом для изучения процессов проникновения инородного материала в культуру самостоятельно развивавшегося народа. Как нужно подходить к оценке явлений чужой культуры, хорошо разъясняет исследователь В.М. Алексеев: «Не то важно, что мы видим, а то, что видит китаец. Наше суждение начинается лишь с того момента, когда мы поймем, наконец, почему китаец наслаждается там, где мы бываем только ошарашены» [6].

В ходе формирования отдельных национальных культур характер связей Запада с Востоком существенно менялся. Во Франции эпохи классицизма и «Поэтического искусства» Н. Буало образцом и источником литературных сюжетов являлась античность. Пробуждение интереса к Востоку относится к эпохе Просвещения. Не случайно Ж. Расин в своем творчестве не прошел мимо восточных сюжетов и написал на их основе трагедию «Баязет», П. Корнель – трагедии «Родогунда, парфянская царевна», «Никомед», «Сурена, парфянский полководец» и др., а Ж.Б. Мольер включил турецкий дивертисмент в свою комедию «Мещанин во дворянстве». Но восточный материал у французских авторов получил как бы греко-римскую окраску. Французских писателей ХVII—ХVIII вв. прежде всего притягивал древний Восток, т.е. восточные страны, о которых писали древние историки – Плутарх, Тацит и др., но они не прошли и мимо современного для них Востока. Особенно удобным для переработки восточных мотивов и сюжетов оказался жанр галантно-приключенческого романа, в котором писатели стремились выдать свои романы за описания подлинных происшествий. Несомненно забытые авторы галантных романов (Антуан Ле Камю «Абдекер, или Искусство сохранять красоту» 1748 г., Жан-Батист Шевремон «Приключения грузинки Кемиски» 1696 г., Ле Нобль «Абра Мюле, или история низложения

Магомета IV» 1696 г., Мармон дю Ошан «История Руспии, или Прекрасная черкешенка» и др.) внесли свою лепту в дело культурных взаимосвязей Востока и Запада [7].

Одной из причин возрастающего интереса к Востоку в Европе в эпоху Просвещения было зарождающееся гуманистическое признание равенства народов и равноценности их культур. Уровень развития представлений о национальном своеобразии в эпоху Просвещения привел в «открытию» Востока как некой экзотической реальности, отличной от европейского мира. Открытие просветителями богатейшего мира восточной культуры как единого целого, как системы, все части которой взаимосвязаны, было важным завоеванием, ознаменовавшим начало романтического этапа в отношении к Востоку. Это новое, более глубокое «открытие» Востока поставило перед романтиками ряд новых проблем, и в первую очередь проблему изображения целостного мира чужой национальной культуры, осмысления различий и соотношений разных культурных миров, восточного и западного, общечеловеческого содержания, заключенного в каждом из них. Наглядное тому свидетельство – «Персидские письма» Ш.Л. Монтескье, статья о восточных странах в «Энциклопедии» Д. Дидро, широкий интерес к Востоку у М.Ф. Вольтера и др.

В конце ХVIII в. исследователь и переводчик Чарлз Вилкинс перевел с санскрита и опубликовал на английском языке «Бхагавадгиту» (1785) и «Хитопадешу» (1787), а Вильям Джонс – «Шакунталу» Калидасы (1789), «Гитаговинду» Джаядевы (1792) и «Индусские законы» («Законы Ману», 1794) [8]. Эти переводы получили наибольший отклик в Германии, в которой зародился романтизм. Санскритская литература воспламеняла сердца Ф.В. Шеллинга, И.Г. Фихте, Г.Ф. Гегеля – в философии, И.Ф. Гёте, И.Ф. Шиллера – в поэзии. Широкий интерес к Индии как к колыбели народов в Германии послужил мощным катализатором, содействовавшим быстрому распространению романтического взгляда не только на литературу и изобразительное искусство, но и на исполнительское искусство, философию, историю и даже религию [9]. Индийская традиция и словесность донесли до Нового времени единство религии и философии, религии и искусства, значительную синкретичность искусств, обожествление природы.

Рубеж ХVIII–ХIХ вв. явился переломным моментом в истории освоения Западной Европой культуры Востока. Интерес к этой теме был так велик, что некоторые исследователи употребляют применительно к этому времени понятие «восточного Ренессанса» [10]. Среди значительных поэтов английского романтизма мы не найдем ни одного, в чьем творчестве в той или иной форме не отразилось бы общее увлечение Востоком. В частности, это относится в поэтам «Озерной школы» – У. Вордсворту («Прогулка», «Прелюдия», 1805 г.), С.Т. Колриджу («Магомет», 1834 г., «Триумф верности», 1797 г., «Кубла Хан», 1816 г.), Р. Саути («Талаба-разрушитель», 1801 г., «Проклятие Кехамы», 1810 г.) – наиболее значительным представителям первого поколения английских романтиков.

Еще в начале ХIХ в. И.Ф. Гёте призвал к паломничеству поэтов зарождающегося движения романтизма на Восток. Дж. Байрон, А.С. Пушкин, М.Ю. Лермонтов, А. Ламартин и другие поэты разных стран Европы отдали дань ориентальной экзотике. Весь ХIХ в. был отмечен тяготением писателей и художников к Востоку – но к какому? В первую очередь мусульманскому, ирано-арабскому, отчасти ветхозаветной библейской старине. Отсюда и байроновские «Корсар», «Еврейские мелодии», пушкинские «Кавказский пленник», «Восточные мотивы». Десятки произведений европейских поэтов и прозаиков пестрили восточными именами, поражали воображение пышностью «восточного колорита». Ими руководило одно желание – постичь духовный мир человека, противостоящего бездушной реальности буржуазного общества [11].

Японское классическое искусство, особенно гравюра и поэзия эпохи Токугава (1603–1867 гг.), сыграли важнейшую роль в становлении современной западной литературы, живописи, архитектуры [12]. После того как в 1856 г. в Париже появился альбом гравюр К. Хокусая, Япония надолго овладела умами художников. Гравюрами японских мастеров увлекались импрессионисты и постимпрессионисты К. Моне, Э. Мане, Э. Дега, П. Гоген, Анри Тулуз-Лотрек, Ван Гог [13]. Большинство крупных писателей Франции конца ХIХ – начала ХХ в. отдали дань всеобщему увлечению Японией. Среди них можно выделить Э. Золя, братьев Эдмона и Жюля Гонкур, Т. Готье, Ж.Э. Ренана, М. Пруста.

Со второй половины ХIХ в. Восток был вовлечен в орбиту мировых литературных связей весьма активно. Европейская литература зачастую проникала в литературы Востока в подлиннике, т.е. в своем языковом выражении. Именно такая форма проникновения была наиболее действенной в тот период. К примеру, Хасэгава Фтабатэй, общепризнанный основоположник реалистической литературы в Японии, хорошо знал русскую классическую литературу, произведения И.С. Тургенева, И.А. Гончарова, Н.В. Гоголя, Ф.И. Достоевского, Л.Н. Толстого, А.П. Чехова и др. Х. Фтабатэй не только изучал произведения русской классической литературы, но и переводил их. Первыми его работами был перевод «Свидания» из «Записок охотника» И.С. Тургенева и рассказа «Три встречи» в 1888 г. Академик Н.И. Конрад отмечает, что именно благодаря русской реалистической литературе Х. Фтабатэй сформировался как писатель [14]. Знатоком английской литературы был крупный писатель и критик Цубоути Сёё, стоящий рядом с Х. Фтабатэем у самых истоков реалистической литературы в Японии. Знатоком немецкой литературы был третий крупнейший деятель начального периода реалистической литературы Японии Мори Огай [15]. А в ХХ в. в литературном мире Японии наличествовала в переводах не только вся классическая литература Европы и Китая, не только всё значительное, что появилось в литературах стран Европы и Америки в ХХ в.

Что касается проникновения японской литературы в страны Запада, то первый период приобщения западного читателя к поэтическому наследию Японии, охватывающий период с 1890-х гг. до начала ХХ в., знаменовался, прежде всего, стихийным тяготением к экзотической культуре страны Восходящего солнца. Действительно, на первый взгляд в сравнении с западной японская поэзия могла показаться довольно примитивной, несовершенной, однако приблизительно с середины 1890-х гг. японская поэзия разделилась на два направления: классическое, куда вошли реформированные школы танка и хайку, и новаторское [16]. Первый экскурс в область классической японской поэтики предпринял Н.И. Конрад, который указал на те достоинства классического японского стиха, которые остались вне поля зрения ближайших предшественников ученого [17]. На рубеже ХIХ–ХХ вв. в странах Запада стремление поскорее узнать японскую поэзию было велико. Первой книгой, познакомившей европейского читателя с жанром японской поэтической миниатюры, стала антология, составленная одним из пионеров японоведения – Б.Х. Чемберленом. Прожив много лет в Японии, Б.Х. Чемберлен хорошо понимал и чувствовал структуру танка. Тем не менее, будучи представителем викторианской Англии и носителем сугубо западных культурных традиций, он не утруждал себя поиском адекватных форм перевода. Сохраняя в целом идею оригинала, он перелагал ее в виде рифмованных двустиший. В лице же У.Д. Астона японская литература обрела первого серьезного исследователя. У.Д. Астон оставил после себя «Историю японской литературы», которая не раз переиздавалась и служила пособием для студентов и ученых. Он положил начало хорошей традиции грамотного подстрочного перевода японской поэзии на европейские языки [18].

Классическую японскую поэзию, в отличие от новой поэзии, встретили на Западе и в России с большим пиететом. Но если для многих стран Запада Япония, окруженная мистическим ореолом, находилась где-то на другом конце света, то для России она была недавним противником на полях русско-японской войны и оставалась грозным соседом. Интерес к японской поэзии в России подогревался усилиями многих крупных поэтов – Н. Гумилева, А. Белого, В. Хлебникова и других, в лирике которых в опосредованном виде присутствуют японские мотивы, а В. Брюсов, прекрасный мастер перевода с многих языков, тонко чувствовал очарование японской поэзии [19].

Показательно, что при многочисленных заимствованиях в самых различных областях стиля, жизни, науки, техники, экономики японцы как нация оказались в целом глухи к основе западной культуры – христианству, ибо христианство с его концепцией личности, космополитизмом, нетерпимостью ко всему «языческому», безусловно, не могло бы выполнить функцию национального интегратора. В постановке достижения модернизаторских целей общенациональным интегратором в Японии выступили традиционные ценности, а именно сплочение народа вокруг императора, отодвинутого на второй план при военных правителях – сёгунах, и соответственно, восстановление в полных правах религии синто. Европейские миссионеры пришли к выводу, что религиозность японцев рассчитана не столько на развитие индивидуального начала личности, сколько на выявление ее потенциала в области межгрупповых отношений (семейных, клановых, политических) [20].

Европа осваивала также богатства древнеиндийской словесности, и, соответственно, происходило мощное обратное воздействие. Особенно это наглядно обнаруживается в Бенгалии, через которую проникали не только колониальные порядки, но и европейская культура, так как Калькутта была столицей британской Индии. Передовая западная литература, с которой жадно знакомилась индийская интеллигенция, учила бороться с неравенством, угнетением, в том числе и с колониальным [21]. Позволим себе еще раз обратиться к высказыванию Р. Тагора: «Когда мы впервые познакомились с английской литературой, мы почерпнули из нее не только сокровища новых чувств, но также стремление покончить с угнетением человека человеком. В наших ушах зазвучали призывы разорвать цепи политического рабства» [22]. Некоторые индийские писатели, поэты ХIХ в. писали на английском языке, т.е. английский язык явился неким интегрирующим фактором в многоязычной Индии. Индийская поэзия сохраняла многое из прежней религиозной образности, однако все больше наполнялась светским и злободневным содержанием. Так, в бенгальской поэзии появился ранее неизвестный белый стих. Первые бенгальские еще не очень зрелые романы середины ХIХ в. по форме напоминали западные. Большим признанием пользовался в Индии Вальтер Скотт, поэтому лучшие индийские авторы получали почетное прозвище «Скоттов». До Индии доходили идеи почти всех наиболее значительных произведений, изданных на английском языке в Европе и США. Однако даже в 1860–1870-е гг. в Бенгалии наиболее широкий отклик находила не современная ей реалистическая литература Европы, а романтическая, в какой-то мере заменившая просветительскую, т.е. произведения, которые соответствовали духовным запросам малочисленной образованной верхушки. Запад служил неким эталоном общественного развития в течение ХIХ в. для тех, кто боролся за обновление жизни. Правда, отношение к Западу в Индии стало меняться после национального восстания 1857–1859 гг., подорвавшего веру в благородные намерения англичан и ослабившее убеждение в том, что буржуазное общество Запада является тем, на что безоговорочно следует ориентироваться. Это создало благоприятные условия для прихода романтизма на смену просветительским тенденциям. Если в начале ХIХ в. известным признанием в Бенгалии пользовались сочинения Д. Дидро, Ж.Ж. Руссо, М.Ф. Вольтера, Дж. Локка, Д. Юма, Т. Джефферсона, то в Середине века им на смену приходят У. Шекспир и английские романтики. Становление романтизма в Бенгалии связывается с именем Б. Чокроборти – поэта, которого высоко оценивал Р. Тагор и с творчества которого начинается новая поэзия Бенгалии [23].

Крупнейший из первых представителей реалистической литературы в Турции Халид Зия Ушаклыгиль не только знал французскую литературу конца ХIХ – первой половины ХХ в., но и образование получил во французском колледже [24]. Зачинатели новой литературы в Персии драматург Мирза Мальком (Мальком-хан) и романист-сатирик Зейн ал-Абедин были непосредственно, без помощи переводов, знакомы первый – с французской литературой, второй – с русской [25].

Литература Юго-Восточной Азии во второй половине ХIХ – начале ХХ в. также переживает обновление. Расшатываются канонические основы классики, привычные жанры и формы (жития, похвалы, наставления и т.п.) постепенно сменяются доселе неведомыми, но привлекательными (роман, новелла, очерк, эссе), сюжетно-тематический фонд пересматривается и активно пополняется за счет притока из чужеземной словесности, на первый план выходит литературно-художественная проза, происходит, наконец, заметная секуляризация литературного творчества. Ощутимо растет воспринимающая аудитория, ширится круг авторов. Все эти процессы, наметившиеся еще в последние десятилетия ХVIII в., в ХIХ в. были ускорены историческими событиями в странах Востока, приведшими к гибели ряда империй и к длительному колониальному господству там европейцев. Ранние контакты с культурой Запада для многих стран Юго-Восточной Азии окрашены в зловещие цвета колониализма. Колониализм породил апологетическую литературу, прославляющую цивилизаторскую миссию европейцев в странах Востока. Неотъемлемой частью «колониального просветительства» было, естественно, повсеместное внедрение соответствующего западноевропейского языка и распространение печатных изданий на этом языке: наряду с публицистикой получают хождение занимательные книги европейских авторов. Выбор последних был в достаточной мере случаен, часто определялся вкусами читателей-европейцев из персонала колониальной администрации. Устойчивым спросом пользовались сочинения приключенческого характера, так называемые «авантюрные романы» – Р.Л. Стивенсона, Г.Р. Хаггарда, А. Дюма-отца, Т. Майн Рида и др. Живой интерес к западноевропейской литературе подкреплялся намерением создавать оригинальные произведения на местном материале. Местные литераторы чувствовали себя первопроходцами в сфере нарождающейся романистики; не скованные какими-либо установлениями или запретами, они действовали довольно непринужденно в выборе темы, сюжета, иностранного источника, при заимствовании тех или иных мотивов, образов, стилевых приемов. Наибольший интерес в этом отношении вызывает приключенческая тематика, поэтому авантюрный роман и стал первым мостом, соединяющим литературы Европы и Азии. Например, бирманскому юристу, англизированному интеллигенту Джэймзу Хла Джо, суждено было открыть эпоху светской прозаической беллетристики с «Мауна Йин Мауна и Ма Мэ Ма» (1904) – первого произведения в новом жанре и первого опыта освоения западноевропейского литературного материала, написанного под большим влиянием «Графа Монте Кристо» А. Дюма [26].

Европейские писатели и художники конца ХIХ – начала ХХ в. творили в эпоху, когда западная культура напрягала все силы в бесплодной борьбе с наступающей механистической цивилизацией, когда рождались всевозможные модернистские школы и направления, когда реализм с трудом пробивал себе дорогу сквозь дебри предрассудков. В литературе Запада период романтического подъема сменился разочарованием, деятели культуры обратились к иному Востоку, к иной цивилизации, в основе которой лежала изначальная идея гармонии между небом, землей и человеком, между индивидуумом и обществом. Они открыли для себя в наследии Японии и Китая особое мироощущение, что было заключено в ментальности людей дальневосточной цивилизации. Известно, что извечное противоречие между Западом и Востоком принято определять различием взглядов на природу. С одной стороны, стремление к освоению и преобразованию природы, с другой – стремление слиться с природой, адаптироваться к ней.

Взаимодействие и взаимообогащение культур является важной движущей силой прогресса мировой культуры. Однако при взаимовлиянии культур происходит отбор и заимствование не только лучшего, но и подчас усвоение посредственного, стандартного, являющегося данью моде и поэтому не всегда нужного воспринимающей культуре [27].

Повышенное внимание к цивилизационному аспекту развития в конце ХХ в. стало наблюдаться во многих странах мира, особенно развивающихся. По мере все более глубокого их вхождения в систему мирового капиталистического хозяйства, приобщения к достижениям научно-технической революции, они часто в той или иной степени утрачивают специфику своего культурно-исторического и национального облика.

Вместе с тем, опыт современного развития стран Востока свидетельствует о том, что связанные с буржуазным национализмом традиционалистские и востокоцентристские тенденции в культуре и общественной мысли получают там широкое распространение. Это объясняется все большим разочарованием широких кругов общественности стран Востока в западной культуре.

Из всего изложенного можно сделать вывод о том, что во все времена существовало тяготение культур Запада и Востока, и этот процесс усиливался по мере «открытия» стран Востока, соприкосновения культур и активизации связей на разных уровнях жизнедеятельности общества. Идея взаимодействия культур пустила глубокие корни в сознании прогрессивных деятелей Востока и Запада, она активно претворялась в жизнь уже в конце ХIХ–ХХ вв. Однако интеграция, синтез культур плодотворны в том случае, когда вступают во взаимодействие прогрессивные элементы культур Запада и Востока, когда отсутствуют разного рода проявления как европоцентризма, так и востокоцентризма.


Библиографические ссылки и примечания

1. Неру Дж. Открытие Индии. М., 1955. С. 571.

2. Завадская Е. В. Культура Востока в современном западном мире. М., 1977. С. 3.

3. Конрад Н. И. Старое востоковедение и его новые задачи // Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1972. С. 19—20.

4. Конрад Н.И. Указ. соч. С. 28.

5. Григорьева Т. П. Японская художественная традиция. М., 1979. С. 17–18.

6. Алексеев В. М. В старом Китае. М., 1958. С. 53.

7. Орловская Н. К. Восточные мотивы в европейском галантном романе ХVII–ХVIII вв. // Взаимодействие культур Востока и Запада. М., 1987. С. 21-26.

8. Ивбулис В. Я. Романтизм и традиционная индийская мысль // Взаимодействие культур Востока и Запада. М., 1987. С. 28.

9. Литературная теория немецкого романтизма. Л., 1935; Литературные манифесты

западноевропейских романтиков. М., 1980; Гегель Г. В. Эстетика. М., 1968; Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. М., 1977; Шеллинг Ф.В. И. Философия искусства. М.. 1966; Шлегель Ф. Эстетика. Философия. Критика. Т. 1 – 2. М., 1983.

10. Зыкова Е. П. Восток в творчестве поэтов «Озерной школы» // Взаимодействие культур Востока и Запада. М., 1987. С. 42.

11. Литературные манифесты западноевропейского романтизма. М., 1980; Дьяконова Н.Я. Английский романтизм. М.,1978; Жирмунский В. М. Немецкий романтизм и современная мистика. СПб, 1914.

12. Кирквуд К. Ренессанс в Японии. М., 1988.

13. Мейер-Грефе Ю. Импрессионисты (пер. с нем.). М., 1913; Рейтерсверд O. Импрессионисты перед публикой и критикой. М., 1974; Ревалд Дж. История импрессионизма (пер. с англ.). М., 1959; Ревалд Дж. Постимпрессионизм (пер. с англ.). М.; Л., 1962.

14. Фтабатэй Симэй. Мои принципы художественного перевода // Восточный альманах. М., 1957. С. 384 – 388.

15. Конрад Н.И. К вопросу о литературных связях // Конрад Н.И. Запад и Восток. М., 1972. С. 320.

16. Танка – короткая песня; жанр японской поэзии, нерифмованное пятистишие, состоящее из 31 слога (5+7+5+7+7). Лаконичны и поэтически изящны. Хайку (хокку) – жанр японской поэзии; нерифмованное трёхстишие, генетически восходящее к танка. Состоит из 17 слогов (6-7-5). Простота поэтического языка и свобода изложения.

17. Долин А. А. Японская поэзия на Западе: перевод – стилизация – адаптация // Взаимодействие культур Востока и Запада. М., 1987. С. 99.

18. Конрад Н. И. Японская литература. М., 1974.

19. Брюсов В. А. Стихотворения. Минск, 1955.

20. Мещеряков А. Н. Внешний фактор в истории Японии и проблема национальной самоидентификации // Восток. 1992. № 4. С.18.

21. Вартаньян Э.Г. Толерантность и культура межнационального общения в исторической ретроспективе // Толерантность и культура межнационального общения. Краснодар, 2009. С. 36.

22. Тагор Р. Собрание сочинений в 12-ти томах. М., 1965. Т. 11. С. 296.

23. Ивбулис В. Я. Указ. соч. С. 39.

24. Вартаньян Э.Г. Сельджуки – османы – турки: становление и развитие культуры. Краснодар, 2007. С. 348; Вартаньян Э.Г. Культура Турции. Краснодар, 2006. С. 279–280; Алькаева Л. О. Творчество Халида Зии Ушаклыгиля. М., 1956. С. 42, 51.

25. Бертельс Е. Э. Очерк истории персидской литературы. Л., 1928. С. 131—140; Вартаньян Э.Г., Жолаев А.К. Основы художественной культуры стран мусульманского Востока. Краснодар, 2009. С. 83–84.

26. Осипов Ю. М. Европейский авантюрный роман в литературах Юго-Восточной Азии // Взаимодействие культур Востока и Запада. М., 1987. С. 182.

27. Челышев Е. П. Теоретические и методологические аспекты изучения взаимодействия культур Востока и Запада // Взаимодействие культур Востока и Запада. М., 1987. С.8.


Вартаньян Э.Г. Интеграционные процессы в культурах стран Запада и Востока: опыт исторического развития // Проблемы всеобщей истории и политологии: Сборник научных трудов: Проблемы всеобщей истории и политологии: Сборник научных трудов: Выпуск № 4 / Под ред. докт.полит.наук, проф. Б.Г. Койбаева; Сев.- Осет. гос. ун-т им. К.Л. Хетагурова. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2012.






Город Бугульма был основан в 1736 г. как слобода Большая Бугульма и находится на реке Зай. С давних времен Бугульма благодаря своему очень выгодному расположению на двух важных трактах становится важным торговым местом. Здесь проводились крупные ежегодные ярмарки, где велась продажа лошадей, рогатого скота, сырых кож, верблюжьего сукна и т.д.
В теперешнее время город очень много преуспел и заполучил награды за свои немалые достижения, одной из которых вы не можете даже представить, является золотая медаль ЮНЕСКО "Пальмовая ветвь мира" в 2001 году.
Бугульма может похвастаться количеством известных жителей, их насчитывается больше десяти, например Надежда Кадышева, Алсу.
Достопримечательности очень разнообразны и гости города могут потратить свое время не зря: драматический театр, краеведческий музей, памятник солдату Швейко, аллея героев, и это еще не все на что можно посмотреть.
В 1950-х открыли месторождение нефти, и город стал основным центром нефтедобывающего района Татарии. Так же насчитывается несколько десятков различных предприятий, как пищевой, так и легкой и строительной промышленности.

Похожие новости:

  • Президент Исламской Республики Иран Хатами С.М. и иранская внешнеполитическая концепция «Диалога цивилизаций» на рубеже XX-XXI вв.
  • Вехи единения культур народов Кавказа
  • Народы Дагестана в контексте мировой цивилизации: механизмы кросскультурного взаимодействия
  • Восток и Запад в свете концептуальной системы художественного текста Ф. Искандера
  • К вопросу ирано-грузинских литературных взаимодействий
  • Северокавказский литературный регион. Проблемы теории и методологии
  • К вопросу генезиса грузинской литературы
  • Поход на Москву
  • Информация

    Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

    Цитата

    «Что сказать вам о племенах Кавказа? О них так много вздора говорили путешественники и так мало знают их соседи русские...» А. Бестужев-Марлинский

    Реклама

    Популярное

    Авторизация

    Реклама

    Наш опрос

    Ваше вероисповедание?

    Ислам
    Христианство
    Уасдин (для осетин)
    Иудаизм
    Буддизм
    Атеизм
    другое...

    Архив

    Октябрь 2021 (1)
    Март 2021 (7)
    Февраль 2021 (5)
    Январь 2021 (6)
    Ноябрь 2020 (3)
    Октябрь 2020 (1)
      Осетия - Алания