Главная > Политология > Ближний Восток в системе международных отношений: внешнеполитическая деятельность Турции в регионе в конце 40-х-начале 60-х гг. XX в.

Ближний Восток в системе международных отношений: внешнеполитическая деятельность Турции в регионе в конце 40-х-начале 60-х гг. XX в.


22 августа 2020. Разместил: admin
Введение

Ближний Восток, обладающий богатейшими нефтяными ресурсами и имеющий важное стратегическое значение, занимает особое место в системе международных отношений. Роль этого региона особенно возросла в конце 70-х - начале 80-х годов, когда США взяли курс на отход от разрядки международной напряженности, на подрыв военно-стратегического паритета, сложившегося между СССР и США. Ближневосточная политика США была «глобализирована», подчинена задаче углубления конфронтации с СССР, как на глобальном, так и региональном уровне. В наборе методов, которые стали использовать Соединенные Штаты для достижения своих стратегических целей, важное место занимало расширение сферы деятельности НАТО за пределы Европейского континента, укрепление связей с местными прозападными режимами, наращивание американского военного присутствия.

В контексте этой политики США активно привлекали Турцию к реализации своей стратегии в Западной Азии. Турция расположена в непосредственной близости к Арабскому Востоку, на долю которого приходится свыше 55% нефтяных запасов всего капиталистического мира; она имеет общие границы с Сирией и Ираком. Турецкое руководство, сделав выбор в пользу союза с США, все же пыталось, исходя из прагматических соображений, сохранить определенную самостоятельность в разработке и проведении своего регионального курса. Учитывая все выгоды развития отношений с Арабским Востоком, турецкие лидеры придают «арабскому» направлению своей ближневосточной политики все возрастающее значение. Немалую роль в стремлении Турции расширить связи с арабским миром играли как экономические, так и политические факторы: необходимость обеспечить стабильный приток нефти и рынки сбыта для турецких товаров, укрепить внешнеполитические позиции страны на Ближнем Востоке, в международном исламском движении. Развивая отношения с арабским миром, турецкое руководство в то же время поддерживало связи и с Израилем.

Таким образом, турецко-арабские отношения утратили присущий им ранее периферийный характер. Они становились все более важным фактором в системе международных отношений на Ближнем Востоке, существенно дополняя и оказывая влияние на общую расстановку политических сил в этом районе мира.

Рассмотрение основных этапов развития турецко-арабских отношений в послевоенные десятилетия, безусловно, связано с анализом комплекса проблем политики США, стран НАТО в отношении Турции, государств Арабского Востока, подхода СССР и других социалистических стран к ближневосточной ситуации и т.д.

Большинство вопросов, касающихся общего положения в регионе, уже нашли свое освещение в советской литературе, в частности в исследованиях советских ученых И.П. Беляева, Е. Дмитриева, И.Д. Звягельской, А.К. Кислова, О.В. Ковтуновича, В.П. Ладейкина, Л.И. Медведко, Г.И. Мирского, В.И. Носенко, Е.М. Примакова и др. Многие вопросы политики и экономики Турции получили отражение в работах советских туркологов: М.А. Еасратяна, В.И. Данилова, Н.Е. Киреева, М.С. Мейера, А.Ф. Миллера, П.П. Моисеева, Б.М. Поцхверия, Е.И. Уразовой и др.

В данной работе предпринята попытка показать эволюцию турецкой ближневосточной политики, ее подход к ключевым региональным проблемам, включая ближневосточный конфликт, в первые десятилетия после окончания Второй мировой войны, в условиях глобального противостояния между Западом и Востоком - периода, вошедшего в историю, как «холодная война».

Турция и Ближний Восток в первое послевоенное десятилетие: становление турецко-арабских и турецко-израильских отношений

После окончания второй мировой войны произошли кардинальные изменения в соотношении сил в мире. Решающий вклад Советского Союза в разгром германского фашизма и. японского милитаризма, образование мировой социалистической системы стали важными факторами, способствовавшими подъему национально-освободительного движения в Азии. Изменение баланса сил привело к «универсализации» международных отношений, при которых мировая политика из сферы деятельности небольшого числа государств превратилась в дело всего человеческого сообщества. Стал необратим процесс ликвидации колониальной системы, и на международную арену начали выходить освободившиеся государства Азии, и в частности страны Ближнего и Среднего Востока.

Рост арабского национально-освободительного движения встретил противодействие западных держав, стремившихся сохранить свои позиции в этом регионе. Хотя старые колониальные державы - Англия и Франция - вышли из второй мировой войны в значительной степени ослабленными, они продолжали оказывать известное влияние на ближневосточные дела.

Пытаясь укрепить свои позиции в районе, английские правящие круги решили взять курс на политику объединения ближневосточных государств в блоки под эгидой Англии. Главным помощником в претворении своих планов в жизнь они избрали Турцию, одно из крупнейших государств Ближнего Востока, связанное с арабским миром историческими, религиозными, культурными узами. При этом Англия учитывала готовность правительства Турции стать опорой Запада в Восточном Средиземноморье. Турецкие руководители согласились принимать участие в сколачивании агрессивных блоков, направленных против «советской и коммунистической угрозы», а также национально-освободительного движения в регионе. Турецкое руководство охотно шло на союз с Англией, а затем и с США, полагая, что односторонняя ориентация на наиболее сильного западного партнера может обеспечить реализацию устремлений Турции на Ближнем Востоке, где ей теперь приходилось иметь дело уже не с подмандатными территориями, а с соседними государствами, либо добившимися независимости, либо борющимися за полное освобождение.

Лозунги антисоветизма и антикоммунизма турецкое руководство пыталось использовать для получения военной и экономической помощи от западного мира, а также для того, чтобы заручиться поддержкой западных государств по ряду важных для него политических вопросов. Сознательно сделав выбор в пользу союза с Западом, турецкие лидеры рассчитывали и на то, что им удастся снять остроту с ряда серьезных экономических проблем и тем самым снизить уровень социальной напряженности в стране. По утверждению авторитетных турецких авторов, послевоенная внешняя политика Турции определялась желанием укрепить позиции правящих кругов, продлить их власть в обществе.

Поскольку интересы Англии и Турции по вопросу создания блоков на Ближнем Востоке в этот период в значительной степени совпадали, Турция выступила верным помощником Англии: заключая двусторонние соглашения с отдельными арабскими государствами (прежде всего Ираком и Иорданией), она подготавливала почву для оформления агрессивного «ближневосточного пакта» под эгидой Великобритании.

Турецкие руководители развернули в арабском мире оживленную деятельность по созданию этого пакта. В результате серии переговоров 29 марта 1946 г. в Анкаре премьер-министр Ирака Нури Сайд подписал договор о «дружбе», предусматривающий тесное военно-политическое сотрудничество Турции и Ирака. Во время визита в Турцию короля Абдаллаха (в январе 1947 г.) был подписан турецко-иорданский договор (11 января 1947 г.), аналогичный турецко-иракскому. Позднее, 15 апреля 1947 г., между двумя союзниками Турции - Ираком и Иорданией - был заключен договор.

Начало оформления «ближневосточного пакта», казалось, было положено. Но турецкие и английские правящие круги ждало разочарование: несмотря на оказываемый ими дипломатический нажим, ни одно арабское государство не удалось вовлечь в агрессивный блок.

Заключение договора, который мог бы стать основой военного блока в регионе, вызвало волну возмущения прогрессивной иракской общественности, а его ратификация затянулась на долгие месяцы.

Ведущее государство арабского мира - Египет - относилось к турецкой ближневосточной политике с подозрительностью: в то время, как Египет требовал выхода английских войск из зоны Суэцкого канала, турецкие руководители доказывали целесообразность сохранения там этих войск для защиты района от пресловутой «советской угрозы». По этому поводу египетская пресса писала, что если английский гарнизон необходим в стратегических целях, то он должен быть расположен в Турции, а не на Суэцком канале.

Против присоединения к западному союзу выступило и сирийское правительство. При этом печать страны резко критиковала «дружбу» Турции и Иордании, указывая, что истинной целью этой «дружбы» является установление в регионе турецкого и английского господства.

В конечном итоге все арабские государства, за исключением Ирака и Иордании, осудили проект «ближневосточного пакта» как новую форму английского колониального господства в районе. Договоры Турции с Ираком и Иорданией не только не усилили влияния Турции в арабском мире, но, напротив, положили начало ухудшению турецко-арабских отношений.

С конца 40-х годов Ближний Восток стал объектом особого внимания США.

Большую ставку в своей ближневосточной политике США сделали на Турцию, которая оценивалась ими как «восточный бастион западных интересов».

Правящие круги Турции стремились принимать самое активное участие в осуществлении американских планов. Турецкие руководители стали все больше ориентироваться на США, которые теснили своего британского союзника. Ослабление позиций Англии в районе и внутриэкономические трудности заставили английское правительство уведомить (21 февраля 1947 г.) государственный департамент США, что после окончания финансового года (31 марта 1947 г.) Англия будет вынуждена прекратить оказывать помощь Греции и Турции. В начале марта 1947 г. турецкое правительство обратилось к США с просьбой предоставить Турции военную помощь под тем предлогом, что она является «оплотом против большевизма» и «антикоммунистическим бастионом» на Ближнем Востоке [33 с. 83]. 12 марта президент США Трумэн направил конгрессу послание, получившее в дальнейшем название «доктрины Трумэна». В этом послании президент просил, в частности, у конгресса полномочий предоставить Греции и Турции помощь в раз мере 400 млн. долл., которые предназначались главным образом для модернизации военного оборудования и транспортной системы этих стран.

15 мая 1947 г. конгресс США утвердил закон о предоставлении помощи Греции и Турции. Принятие «доктрины Трумэна» означало превращение Турции в орудие политики США на Ближнем Востоке. На турецкой территории предусматривалось создание военных баз, направленных против СССР и других стран Восточного блока, а также против национально- освободительного движения народов Ближнего и Среднего Востока. Целью «доктрины Трумэна» было также привлечение ближневосточных соседей Турции: им давали понять, что если они отдадут себя

под покровительство США, то смогут, подобно Турции, получать со временное американское оружие в качестве дара или по номинальной стоимости. Однако ни одно из арабских государств не откликнулось на этот призыв.

Присоединение Турции к «плану Маршалла» 4 июля 1948 г. окончательно закрепило экономическое, политическое и военное господство США в Турции.

Реакционная внешняя политика турецких правящих кругов вызывала недоверие к ней руководителей и народов арабских стран. Враждебность арабского мира усилилась в связи с дружественными отношениями, установившимися в 1949 г. между Турцией и Израилем.

В конце 40-х годов на Ближнем Востоке произошли важные перемены, которые оказали влияние на развитие событий не только в этом регионе, но и во всем мире. 29 ноября 1947 г. после многочисленных дискуссий П сессия Генеральной Ассамблеи ООН приняла резолюцию № 181 о разделе Палестины на два государства - арабское и еврейское [39, с.72-82]. Против раздела проголосовали все государства Ближнего Востока, в том числе и Турция.

В данный период турецкие лидеры еще пытались дипломатически маневрировать, подчеркивая свою солидарность с арабским миром с целью завоевания доверия и симпатий арабских руководителей. Однако очень скоро они отошли от подобного курса и начали проводить прозападную политику, демонстрируя готовность принимать участие во многих американских мероприятиях.

14 мая 1948 г. было провозглашено государство Израиль. В результате войны, начавшейся на Ближнем Востоке, резолюция № 181 Генеральной Ассамблеи ООН осталась невыполненной, арабское государство в Палестине создано не было, значительную часть территории, которая должна была отойти к нему, захватил Израиль. Часть территории Палестины отошла к Египту и Иордании. Арабо-израильская война закончилась подписанием Израиля с арабскими странами временных соглашений о перемирии, которые так и не стали постоянными.

Турция стала первым ближневосточным государством, признавшим Израиль де-факто (29 марта 1949 г.) и через год де-юре. Между Турцией и Израилем начали развиваться дружественные отношения, причем арабские страны не без основания считали, что они направлены против них. Это усиливало их враждебное отношение к Турции. Неприязнь арабских стран особенно явно проявилась в конце 1950 г., когда Запад поддержал кандидатуру Турции в качестве постоянного члена от Ближнего Востока в Совете Безопасности ООН. Представители Лиги арабских стран в противовес этому выдвинули своим кандидатом Ливан. Политическая борьба продолжалась девять дней, и в итоге была избрана Турция, что привело к еще большей напряженности в турецко-арабских отношениях.

В 50-е годы Англия и США настойчиво стремились оформить на Ближнем Востоке военно-политический союз. «Средневосточное командование», «средневосточная оборонительная организация», «северный пояс», СЕНТО (Багдадский пакт) - какие только проекты не разрабатывались западными политиками. Эти проекты различались по названиям, масштабам, составу стран-участниц, но всем им был присущ четкий характер: они были направлены против СССР и его союзников по Варшавскому договору, национально-освободительного движения в районе, на укрепление господства западных держав.

Характерной чертой ближневосточной ситуации в данный период стала активизация деятельности США. Оценка основных этапов американской политики на Ближнем Востоке исчерпывающе дана в книге акад. Е.М.Примакова «Анатомия ближневосточного конфликта» [35, с. 191-268]. В книге подчеркивается, что в начале 50-х годов Соединенные Штаты в своей ближневосточной политике отдавали приоритет задаче «создания военного блока с обязательным втягиванием в него арабских государств» [35, с. 196]. В подобных проектах Турции отводилась далеко не второстепенная роль.

Турецкие правящие круги с готовностью поддерживали американские планы. С приходом же к власти в результате выборов в меджлис 14 мая 1950 г. Демократической партии (ДП), выражавшей интересы крупной буржуазии и помещиков, Турция окончательно превратилась в опорный пункт Запада на Ближнем Востоке.

Первой внешнеполитической акцией нового премьер-министра Аднана Мендереса стало заявление (1 августа 1950 г.) о желании Турции участвовать в НАТО. Приняв Турцию в Североатлантический блок, натовские руководители получили ее поддержку в осуществлении проекта «средневосточного командования», выдвинутого в конце 1951 г. и предусматривавшего объединение вооруженных сил стран Ближнего и Среднего Востока под эгидой Англии и США.

В ноте Советского правительства (24 ноября 1951 г.) правительствам США, Англии и Турции указывалось, что создание «средневосточного командования», означающего, по существу, «оккупацию стран Ближнего и Среднего Востока войсками иностранных государств, рассчитано на то, чтобы обеспечить этим государствам возможность постоянного вмешательства в дела Ближнего и Среднего Востока».

Арабские страны расценили план создания «средневосточного командования» как попытку западных держав превратить район Ближнего Востока в базу вооруженных сил НАТО. Они крайне негативно отнеслись к перспективе укрепления западных позиций в регионе, особенно в условиях, когда на их территориях все еще находились иностранные войска. Готовность Турции принять участие в создании «средневосточного командования» еще больше обострила и без того напряженные отношения Турции с арабским миром, в первую очередь с Египтом и Сирией. 20 ноября 1951 г. сирийцы сорвали флаг на здании турецкого консульства в Алеппо и сожгли его в знак протеста против союза Турции с западными колониальными державами.

Несмотря на провал плана «средневосточного командования», западные державы не отказались от идеи агрессивного блока. В США был разработан план так называемой «средневосточной оборонительной организации», с которым в 1952 г. выступил Пакистан. В нее должны были войти Пакистан, Турция, Иран, Израиль, Афганистан и арабские страны. Формально участие западных держав в блоке не предусматривалось [31, с.20]. Турецкие правящие круги полностью поддержали эту новую инициативу и начали активную деятельность по вовлечению в блок арабских стран.

23 июля 1952 г. в Египте произошел переворот, положивший начало египетской революции, в результате которого король Фарук был отстранен от престола и к власти пришла тайная военная организация «Свободные офицеры», был создан Совет революционного командования. Американское руководство в то время еще не рассматривало установление нового политического режима в Египте как препятствие для втягивания этой крупнейшей арабской страны в военно-политический блок. В мае 1953 г. в Каир прибыл государственный секретарь США Дж.Ф. Даллес с целью побудить Египет вступить в военный союз под эгидой США. За согласие участвовать в подобном союзе США обещали египетскому руководству высокие посты в командовании блока, помощь в подготовке армии и т.д. Но за это Египет должен был предоставить командованию «стратегические, оборонные и другие объекты на своей территории» [35, с. 197], что явно нарушало его суверенитет. Вместе с тем Соединенные Штаты не шли на предоставление Египту современной военной техники, поскольку им был «выгоден слабый Египет», которому гораздо легче было бы навязать прозападный курс. Вашингтон удерживали от согласия на поставки оружия этой стране и его крепнущие, связи с Израилем.

Попытки США втянуть Египет в свою ближневосточную стратегию не дали результатов. Совет революционного командования избрал независимый внешнеполитический курс. От односторонней ориентации на Запад Египет перешел к установлению контактов с социалистическими странами (подробнее см. [3]).

Таким образом, на Ближнем Востоке появилась новая сила - крупнейшее арабское государство во главе с революционно-демократическим руководством, которое не только подвергло резкой критике политику создания региональных военных блоков с участием колониальных держав, но и проводило открыто антиимпериалистическую политику, приобретавшую все больший резонанс в странах Азии и Африки.

В условиях, когда наметились изменения в расстановке политических сил на Ближнем Востоке, Турция продолжала проводить откровенно прозападный курс, причем, как уже отмечалось, решающее влияние на его формирование оказывали Соединенные Штаты. Западные державы, в первую очередь США и Англия, использовали Турцию в целях вовлечения Египта в военно-политические блоки на Ближнем Востоке. Правительство Мендереса на первом этапе египетской революции пошло на определенное заигрывание с новыми египетскими руководителями. Особенно большую активность в попытках вовлечь Египет в орбиту Запада проявил турецкий посол в Каире Тугай. Во время встречи с Насером Тугай всячески пытался склонить Египет к сближению с Англией, подчеркивая, что оно якобы принесет Египту немалые политические и экономические дивиденды. Вопреки его расчетам, эти призывы произвели на египетских лидеров резко отрицательное впечатление, так как они рассматривали английские войска в стране как оккупационные. Неудачей закончилась и попытка турецкого премьер-министра Мендереса добиться личной встречи с Г.А.Насером с целью «рассмотрения вопросов о безопасности на Ближнем Востоке». В ответ Насер указал, что сближению Египта с Турцией препятствуют два важных фактора: во-первых, развитие отношений Турции с Израилем и, во-вторых, инициатива Турции по созданию на Ближнем Востоке оборонительного пакта совместно с Англией и США. Насер выступил против создания системы совместной обороны с Западом, подчеркнув свое стремление усиливать арабское единство.

В отношении египетской революции, египетских руководителей турецкие лидеры проводили политику, целиком и полностью вписывавшуюся в западные планы в регионе, что явилось главной причиной осложнения турецко-египетских отношений. Однако турецкие авторы предпочитают представлять как решающие некоторые другие причины второстепенного характера. Например, уже упоминавшийся турецкий дипломат М. Дикирдем, аккредитованный в тот период в Каире, утверждает, что протест турецкого посла Тугая в связи с решением египетского руководства конфисковать имущество королевской семьи якобы и положил начало ухудшению египетско-турецких отношений. Этот протест объяснялся тем, что жена Тугая была племянницей свергнутого короля Фарука и, следовательно, ее собственность в Египте также была конфискована. Действия посла, его заявления и ноты, направленные против акций египетского руководства, привели к тому, что в январе 1954 г. Египет потребовал отзыва Тугая, и в египетской прессе началась антитурецкая кампания.

Поскольку заигрывание Турции с Египтом не дало результатов, Вашингтон стал подготавливать условия для создания блока с участием государств «северного яруса» (Турции, Ирана, Ирака, Пакистана). Государственный секретарь США Дж.Ф. Даллес рассчитывал, что в дальнейшем в него войдут и арабские страны.

Турецкие руководители с готовностью откликнулись на предложение по созданию нового агрессивного блока. Переговоры между представителями Турции и Пакистана вылились в подписание в Карачи 2 апреля 1954 г. турецко-пакистанского договора о дружбе и сотрудничестве в целях «обеспечения безопасности». Согласно заключенному договору эти страны решили координировать усилия в военной области, включая обмен военной информацией.

Перспектива появления нового блока, прелюдией к которому должно было стать подписание турецко-пакистанского договора, вызвала резко негативную реакцию арабских стран. Египет охарактеризовал этот договор как ширму для того, чтобы втянуть арабские государства в систему западной обороны. Заседание Совета Лиги арабских стран в апреле 1954 г. приняло декларацию, в которой указывалось, что арабские страны не могут пойти на присоединение к турецко-пакистанскому союзу, поскольку оно подорвет их суверенитет и независимость.

Несмотря на неудачи в деле расширения турецко-пакистанского договора, его авторы продолжали проводить активную деятельность на Ближнем Востоке.

6-14 января 1955 г. премьер-министр Мендерес и министр иностранных дел Турции Ф.Кёпрюлю посетили Багдад; 14 января Мендерес и премьер-министр Ирака Нури Сайд сделали совместное заявление о том, что вскоре будет подписан пакт о взаимной обороне. Это сообщение вызвало волну возмущения в Египте и было расценено Насером как !удар по арабскому единству». По его предложению, в Каире 22 января 1955 г. было созвано совещание премьер- министров государств-членов Лиги арабских стран для оценки создавшегося положения. Н. Саид на совещание не приехал.

Насер назвал Турцию «главным помощником Израиля на Ближнем Востоке». Он критиковал ее за тесные политические и экономические связи с Израилем и активную пособническую роль в агрессивных планах Запада в отношении Ближнего Востока, Насер настаивал также на принятии резолюции, которая осудила бы Ирак за выраженное им желание подписать пакт с Турцией. Однако в связи с разногласиями между участниками совещания в заключительной резолюции не содержалось прямого осуждения турецкоиракского союза. Вместе с тем в ней подчеркивалось: «Внешняя политика арабских государств, базирующаяся на Уставе Лиги арабских стран... не допускает участия в каких-либо других союзах»[21, с. 37].

Турция попыталась оказать дипломатический нажим на Сирию и Ливан, желая втянуть их в создаваемый блок. С этой целью в середине января 1955 г. А. Мендерес посетил Дамаск и Бейрут. Его поездка оказалась безрезультатной. Сирия отказалась присоединиться к военному блоку, а ливанские руководители, сославшись на резолюцию ЛАС, дали понять, что хотя они в принципе не против турецко-иракского союза, но не могут присоединиться к нему, без согласия других членов Лиги арабских стран.

Таким образом, Турции пришлось ограничиться подписанием 24 февраля 1955 г, договора о создании пакта с Ираком. Турция и Ирак обязались сотрудничать в целях «безопасности и обороны»; стороны также указали, что пакт будет открыт для всех членов Лиги арабских стран или для любого другого государства, «действительно озабоченного безопасностью и миром в районе».

Итак, начало создания Багдадского пакта было положено. «Оборонительная» лексика не могла скрыть его ярко выраженного агрессивного характера, того, что, по существу, он стал важным звеном ближневосточной политики США. Давая характеристику Багдадскому пакту, один из известных американских исследователей, профессор Калифорнийского университета Дж. Горовиц, подчеркивал, что его создатели рассматривали пакт не как региональное объединение, а как один из инструментов «холодной войны», с помощью которого на Ближнем Востоке можно проводить планы этой войны, используя азиатских членов пакта, и в первую очередь Турцию. Насер и ряд других лидеров арабских стран обвинили Ирак в нарушении «единого фронта арабских государств». Египетский президент выступил с критикой и в адрес Турции, а египетская печать называла турецкую политику антиарабской. Учитывая подобную реакцию, руководители Иордании, Ливана и некоторых других арабских стран, втайне симпатизировавшие новому пакту, не осмелились к нему присоединиться. В ответ на заключение турецко-иракского пакта состоялись переговоры между Египтом, Саудовской Аравией и Сирией, в результате которых 6 марта 1955 г. было объявлено о создании этими тремя странами общего военного командования и объединении их вооруженных сил. Большинство стран Арабского Востока поддержали это решение. Пытаясь заставить арабские государства изменить их позицию, турецкие правящие круги использовали все методы - от дипломатического нажима (Египет, Ливан, Иордания) до угроз военного вмешательства (Сирия). Когда сирийский народ и правительство решительно выступили за политику нейтралитета и неучастия в блоках, Турция развернула против Сирии кампанию военного нажима и шантажа. На турецко-сирийской границе проводились военные маневры, турецкие самолеты нарушали сирийское воздушное пространство, была также организована серия пограничных инцидентов, на сирийских руководителей оказывалось грубое дипломатическое давление.

В связи обострением обстановки на Ближнем Востоке МИД СССР сделал заявление (16 апреля 1955 г.), в котором были разоблачены агрессивные цели Багдадского пакта и неблаговидная роль, которая была отведена Турции в его создании.

Нажим Турции на арабские страны не дал результатов. Турецко-арабские разногласия особенно наглядно проявились на Бандунгской конференции (Индонезия) стран Азии и Африки, проходившей 18-24 апреля 1955 г. Конференция явилась первым мощным форумом народов Азии и Африки, способствовавшим укреплению их национального самосознания и усилению борьбы за мир во всем мире. С самого начала работы Бандунгской конференции проявилось размежевание ее участников на две группировки: государства, выступающие за политику неприсоединения, и государства, поддерживающие блоковую политику. Это размежевание произошло и среди представителей стран Ближнего и Среднего Востока. К государствам, выступающим за политику неприсоединения, примкнули Египет, Сирия, Саудовская Аравия, Йемен. Другая группировка, которую возглавила Турция, поддержала внешнеполитический курс, направленный на сколачивание агрессивных блоков. По всем вопросам с Турцией солидаризировались Пакистан, Иран, Ирак, а по некоторым - Ливия, Ливан, Судан, Иордания. Глава турецкой делегации государственный министр, заместитель премьер-министра Ф. Зорлу, выступал на конференции «преданным адвокатом западного мира». В то время как большинство участников конференции, включая и многие арабские делегации, требовали сокращения вооружений и ликвидации оружия массового уничтожения, турецкая делегация предложила принять решение о «праве на коллективную самооборону». Выступая на конференции, Зорлу много говорил о мифической, угрозе «советской экспансии» и осуждал политику нейтрализма как «очень опасный путь для всего человечества». С трибуны конференции Зорлу призвал все страны региона стать членами Багдадского пакта. Таким образом, Турция защищала на конференции интересы стран НАТО и всего западного мира и выступила против государств, принявших за основу своей политики нейтрализм и неучастие в блоках. Подобная позиция нашла поддержку у некоторых участников конференции, выступавших с западных позиций. Так, глава филиппинской делегации генерал Ромуло, приверженец и защитник на конференции американских интересов, комментируя выступление Зорлу, с одобрением отметил прозападную направленность деятельности турецких руководителей.

Премьер-министр Индии Дж. Неру в своем выступлении, имевшем большой политический резонанс, дал решительный отпор Зорлу, подчеркнув, что против НАТО и агрессивных блоков можно выдвинуть серьезные возражения.

Большинство участников конференции высказались за проведение политики нейтрализма и антиколониализма, подвергли критике позицию турецкой делегации, выступавшей апологетом западных интересов. Однако по ряду вопросов, непосредственно не затрагивающих ее интересы, Турция выступила на стороне арабских государств. Так, она поддержала резолюцию арабских стран по Палестине, надеясь, что это будет содействовать их присоединению к планируемому ближневосточному блоку.

Турция была склонна включить Израиль в ближневосточный союз, обеспечив тем самым турецко-израильское военное сотрудничество. Однако турецкие лидеры хорошо понимали, что подобный шаг привел бы к полному разрыву связей с арабским миром, и поэтому после провала плана «ближневосточного командования» Турция уже больше не выступала за участие Израиля в ближневосточной блоковой организации.

Ближневосточная политика Турции во второй половине 50-х - начале 60-х гг.

После официального оформления Багдадского пакта Турция стала еще более активным проводником «холодной войны» на Ближнем и Среднем Востоке, что наглядно проявилось во время и после суэцкого кризиса 1956 г.

26 июля 1956 г. египетское правительство объявило о национализации Всеобщей компании Суэцкого канала. Эта законная акция была поддержана Лигой арабских стран, одобрена социалистическими странами, большинством государств Азии и Африки, всей прогрессивной мировой общественностью. Национализация компании Суэцкого канала нанесла серьезный удар по экономическим и политическим интересам империалистических держав на Ближнем Востоке, в первую очередь Англии, послужила толчком для нового подъема национально-освободительного движения в регионе. Не случайно поэтому Англия и Франция очень скоро отреагировали на решение египетского правительства и стали открыто готовиться к агрессии против Египта.

Турция выступила с осуждением действий египетских руководителей.

16 августа 1956 г. в Лондоне по инициативе Англии, Франции, США открылась конференция, на которой империалистические державы пытались под прикрытием установления «международного управления» каналом сохранить свой контроль над этим важным водным путем. На ней присутствовали представители 22 стран. Турцию представлял генеральный секретарь турецкого МИД Нури Бирги. На конференции были выдвинуты два проекта - индийский и американский. Индийский проект, предусматривавший контроль Египта над Суэцким каналом, поддержали делегации СССР, Индонезии, Цейлона. Руководитель американской делегации Дж. Даллес представил свой план создания «международного управления» каналом, фактически означавшего, по словам советского представителя, восстановление прежней компании Суэцкого канала, но лишь «под иной вывеской» и нарушавшего законные права Египта. План Даллеса получил поддержку 18 участников конференции, в том числе и Турции.

Страны, поддержавшие американский проект, уполномочили австралийского премьер-министра Мензиса приехать в Каир и добиться от Насера принятия «международного управления». 9 сентября 1956 переговоры между Мензисом и Насером окончились безрезультатно; английское и французское правительства начали разрабатывать совместные меры военного давления на Египет.

10 сентября Даллес выступил с новым проектом создания «Ассоциации пользователей Суэцким каналом». Насер отверг и этот план. Тем не менее, вопрос об ассоциации рассматривался 19-21 сентября на второй Лондонской конференции по Суэцкому каналу.

Ассоциация была создана 1 октября 1956 г. на третьей Лондонской конференции (30 сентября - 5 октября). Турция поспешила заявить о своем желании стать ее членом еще накануне открытия конференции.

Однако ни Англия, ни Франция не были полностью удовлетворены решением проблемы. Они стремились восстановить свои былые позиции в регионе, рассматривая все переговоры вокруг ассоциации как средство замаскировать подготовку военного нападения на Египет, планы которого Англия и Франция скоординировали с Израилем еще в сентябре 1956 г. Французские правящие круги начали активно развивать «дружественные отношения» с Израилем с начала 50-х годов. Франция заключила с Израилем ряд соглашений о поставках ему оружия и военной техники. Все это, безусловно, способствовало реализации внешнеполитического курса Израиля, острие которого вскоре после революции в Египте обратилось против режима Насера. Со своей стороны, Франция была заинтересована в активизации израильских военных акций против Египта. Французское правительство рассматривало пример Египта как одну из причин подъема национально- освободительного движения в Алжире; оно знало, что правительство Насера оказывает помощь этому движению. По расчетам французских политических кругов, свержение египетского режима должно было надолго сковать рост национально-освободительного движения в регионе. Таким образом, еще до национализации Суэцкого канала они сделали ставку на Израиль в борьбе против прогрессивных тенденций в арабском мире.

22-24 октября 1956 г. прибывший в Париж премьер-министр Израиля Бен Гурион имел встречу с английским министром иностранных дел С.Ллойдом, а также премьер-министром Франции Ги Молле. Во время встречи Бен Гуриона и Ллойда, проходившей в обстановке чрезвычайной секретности, были оговорены условия совместной агрессии против Египта. После нападения на Египет Израиль, Англия и Франция планировали вывести из строя египетские военно-воздушные силы, а также обещали поддержать Израиль в ООН.

29 октября 1956 г. израильские войска вторглись на территорию Египта и начали продвижение в глубь Синайского полуострова к Суэцкому каналу. Используя военное Превосходство и попирая нормы международного права, Англия и Франция совместно с Израилем попытались силой оружия навязать Египту свою волю. Турция стала единственным государством Ближнего и Среднего Востока, занявшим сторону агрессора. Даже союзники Англии по Багдадскому пакту - Иран, Ирак, Пакистан - осудили нападение на Египет.

Турецкие государственные деятели в своих выступлениях неоднократно критиковали политику Египта и с одобрением отзывались о действиях агрессоров.

Положение на Ближнем Востоке в связи с военными действиями продолжало обостряться. 5 ноября 1956 г. в критический для Египта момент СССР обратился к США с предложением совместно выступить против агрессора, на что американский президент Д.Эйзенхауэр ответил отказом [43, с. 165]. Тогда Советское правительство решило взять инициативу в свои руки и вечером 5 ноября 1956 г. направило ноты правительствам Англии, Франции и Израиля, в которых предупреждало, что продолжение военных действий может привести к чрезвычайно серьезным последствиям [43, с.165-166].

Предупреждение СССР сыграло решающую роль: вскоре Англия, затем Франция и Израиль заявили о прекращении огня. Соединенные Штаты, фактически подталкивавшие своих союзников к нападению на Египет, на Генеральной Ассамблее СОН проголосовали за резолюцию о прекращении огня и отводе израильских войск. 15 ноября 1956 г. в Египет начали прибывать войска ООН.

Позиция США объяснялась рядом причин (подробнее см. [35, с.215-221]). Прежде всего, Вашингтон вынужден был считаться с позицией Советского Союза, решительно выступившего в поддержку жертвы агрессии - Египта. Военно-политические круги США также надеялись на резкое ослабление позиций Англии и Франции в арабском мире, образование здесь так называемого «вакуума силы», который будет заполнен американским присутствием в регионе. Наконец, США видели в суэцком кризисе благоприятную возможность для возобновления заигрывания с Египтом, рассматриваемого через призму противодействия росту авторитета СССР в арабских странах.

Суэцкий кризис 1956 г. подорвал позиции Англии в арабском мире и положил конец ее политическому влиянию в Египте. Усилилась враждебность арабских народов и к Турции, выступившей в период суэцкого кризиса, союзником и помощником Запада, врагом национально-освободительного движения в регионе. Турецкая внешняя политика, и в частности позиция, занятая в октябре-ноябре 1956 г., подверглась резкой критике в арабских странах. В выступлении заместителя Насера по политическим вопросам Али Сабри (6 декабря 1956 г.) Турция была даже названа «косвенным агрессором» против Египта.

Суэцкий кризис создал для членов Багдадского пакта чрезвычайно сложную ситуацию. Участие одного из членов пакта - Англии, в агрессии против Египта и поддержка агрессора со стороны другого его члена - Турции, окончательно дискредитировали Багдадский пакт в арабском мире. Турецкие руководители, пытаясь реабилитировать свою политику на Ближнем Востоке, приняли участие в экстренном совещании в Тегеране руководителей мусульманских стран-членов Багдадского пакта (5-8 ноября 1956 г.) для обсуждения положения на Ближнем Востоке. В результате этого совещания было опубликовано коммюнике, в котором подтверждалась необходимость прекращения военных действий и отвода англо-франко-израильских войск с территории Египта. Турция была вынуждена подписать коммюнике об осуждении агрессии против Египта, однако сделала это лишь после фактического прекращения огня англо- франко-израильскими войсками. [33, с.66]. Анкара отозвала своего посла из Тель-Авива.

Несмотря на отзыв посла, дипломатические отношения между двумя странами были сохранены и осуществлялись до начала 60-х годов на уровне поверенного в делах. Турецкие руководители были полны решимости и впредь развивать свои связи с Израилем. Так, характеризуя ближневосточную обстановку 16 ноября 1957 г., премьер-министр Аднан Мендерес не сделал ни одного критического замечания в адрес Израиля. В то же время, пытаясь предупредить негативную реакцию арабов на свое выступление, Мендерес призвал к скорейшему разрешению палестинского вопроса, так как, по его словам, палестинский конфликт «создает условия для проникновения коммунизма на Ближний Восток».

Суэцкий кризис не помешал дальнейшему развитию турецко-израильских экономических связей. В конце 50-х годов примерно 3/4 всего экспорта и импорта Израиля в страны Ближнего Востока приходилось на долю Турции. Кроме того, израильские фирмы принимали активное участие в

ирригационных работах, в жилищном строительстве, сооружении дорог в Турции. Все это не оставалось без внимания в арабском мире, усиливало враждебность к Анкаре Египта и других арабских стран. Турция подвергалась резкой критике в печати Каира за ее роль проводника американской политики на Ближнем Востоке.

Реакционная сущность внешней политики Турции вновь проявилась во время событий на Ближнем Востоке, вызванных провозглашением «доктрины Эйзенхауэра». США восприняли провал суэцкой авантюры как возможность для расширения американской экспансии в регионе. 5 января 1957 г. президент Эйзенхауэр обратился к конгрессу со специальным посланием по вопросу о политике США на Ближнем и Среднем Востоке. Выдвинув тезис об «угрозе коммунизма» в этом районе, президент просил у конгресса полномочий на осуществление на Ближнем Востоке программы военной помощи, включая отправку вооруженных сил США в государства, которые «попросят об этом». Предложения, содержавшиеся в послании, были приняты конгрессом в начале марта 1957 г.

Так родилась «доктрина Эйзенхауэра». СССР и другие страны Восточного блока осудили эту доктрину как орудие американского империализма в борьбе против национально-освободительного движения в районе, как выражение агрессивных планов и устремлений США.

В Заявлении ТАСС от 13 января 1957 г., в частности, подчеркивалось: «Выдвинутая Соединенными Штатами империалистическая программа колониализма свидетельствует о том, что американские правящие круги не сделали необходимых выводов из факта провала агрессии против Египта. Они явно пытаются возвратиться к обанкротившейся политике «с позиции силы». Все это не только не способствует ослаблению напряженности в этом районе, а, наоборот, ведет к обострению положения, к усилению угрозы для мира на Ближнем и Среднем Востоке и представляет собой попрание миролюбивых принципов ООН, руководствуясь которыми Генеральная Ассамблея осудила недавнюю агрессию против Египта. В послании господина Эйзенхауэра звучит не голос мира, а голос войны».

«Доктрину Эйзенхауэра» официально приняли Турция, Иран, Пакистан и лишь три арабских государства: Ирак, Ливан и Ливия, Но большинство арабских стран, в том числе Египет, Сирия, Иордания и Саудовская Аравия, отвергли эту доктрину. Более того, и в Ираке, и в Ливане, и в Ливии позиция сторонников доктрины были край не непрочными, и они сталкивались с сильной оппозицией внутри своих стран. Наиболее резко реагировала на эту доктрину Сирия. Об этом свидетельствует, например, высказывание сирийской газеты "Ат-Тарбия". "Самой большой опасностью, которая угрожает нам, - писала эта газета 28 марта 1957 г., - является новый империалистический заговор... имеющий целью заполнить пресловутый вакуум на Среднем Востоке... Мы разъясняем американскому правительству, президенту Эйзенхауэру, американскому послу в Дамаске следующее:

1. Мы категорически отвергаем теорию вакуума, ибо она противоречит нашему суверенитету и нашей независимости.

2. Мы рассматриваем всякую попытку связать арабские народы с американским империализмом как вмешательство в дела нашей страны и ущемление нашего суверенитета, который мы будем защищать до последней капли крови.

3. Мы прекрасно понимаем, что США стремятся обеспечить свое господство над нашей экономикой и над нашими стратегическими центрами. Мы отвергаем это стремление и заявляем, что никогда не согласимся, чтобы нам надели на шею империалистическое ярмо» [цит. по: 21, с.59].

Турецкое правительство одним из первых поспешило заявить об одобрении «доктрины Эйзенхауэра». Премьер-министр Мендерес, охарактеризовав ее как «очень твердый шаг», заявил: «Турецкое правительство считает, что

активизация роли США на Ближнем Востоке представляет собой действительно важное событие». Мендерес указал также на решимость Турции оказать содействие в претворении «доктрины Эйзенхауэра» в районе. Побывавший в конце 1957 г. в Анкаре специальный посланник президента Эйзенхауэра Ричардс также получил заверения в поддержке «доктрины Эйзенхауэра» со стороны Турции. Таким образом, в проведении в жизнь новой доктрины США рассчитывали на помощь турецкого правительства. Со своей стороны, турецкие руководители охотно включались в акции западных держав, направленные против стран, которые проводили независимую, политику, надеясь таким образом усилить свои позиции в регионе и получить американскую экономическую и военную помощь. В частности, одной из таких стран стала Сирия. С конца 1956 г. Турция при поддержке и в определенной степени при подстрекательстве США развернула антисирийскую деятельность. В конце октября 1956 и в середине 1957 г. сирийское правительство раскрыло два заговора, имевшие целью свержение существовавшего в Сирии руководства и включение ее в Багдадский пакт. Нити этого заговора вели в Турцию, Ирак, США. После провалов заговоров турецкие и американские руководители перешли к разработке планов военных действий против Сирии. В конце августа в Турцию прибыл специальный представитель президента США Л. Гендерсон. На стамбульском совещании был разработан план военного нападения на Сирию. Предполагалось, что главный удар нанесут турецкие войска, а США и Англия окажут поддержку оружием, а в случае необходимости - введут свои войска [21, с. 62]. Совещание в Стамбуле проходило в обстановке ожесточенной кампании в турецкой прессе, требовавшей решительных действий против Сирии.

Турецкие руководители не замедлили начать подготовку к агрессии против Сирии. С начала сентября 1957 г. происходила усиленная концентрация турецких войск на сирийской границе, над территорией Сирии постоянно летали турецкие военные самолеты. В районе Эгейского моря были проведены крупные маневры вооруженных сил НАТО с целью запугать сирийский народ [33, с. 92]. Турецкие руководители открыто поддерживались и поощрялись Вашингтоном. 6 октября 1957 г. госсекретарь США Даллес сделал заявление от имени президента Эйзенхауэра о том, что в турецко-сирийском конфликте США будут на стороне Турции.

При этом турецкие руководители пытались свалить всю вину за обострение напряженности на турецко-сирийской границе на сирийское правительство. Так, 24 сентября 1957 г. премьер-министр Мендерес заявил, что Сирия якобы превращена в «склад оружия», а представитель турецкой делегации на заседании Генеральной Ассамблеи ООН стремился доказать, что концентрация турецких войск на границе вызвана «соображениями безопасности» [23, с.61].

Положение на турецко-сирийской границе значительно обострилось в начале октября 1957 г. 16 октября, когда над Сирией нависла угроза военной оккупации, она потребовала включить вопрос о возможной турецкой агрессии в повестку дня XII сессии Генеральной Ассамблеи ООН, что и было сделано, несмотря на противодействие США и Турции /142, 17.10.1957/.

Агрессивная политика Турции в отношении Сирии была осуждена всей мировой общественностью. В защиту Сирии выступили арабские страны: Египет, Саудовская Аравия, Ливан, Иордания. В тяжелый для Сирии период поддержку ей оказал Советский Союз. Глава советской делегации на сессии Генеральной Ассамблеи ООН А.А. Громыко подчеркнул, что «СССР готов своими вооруженными силами участвовать в подавлении агрессии против Сирии». Правительство СССР направило ноты правительствам США, Англии, Турции, Израиля, в которых решительно предостерегало их против антисирийских провокаций. Позиция СССР, поддержка арабских народов - все это сыграло решающую роль в деле предотвращения агрессии. США и Турция вынуждены были отступить, хотя некоторая напряженность на турецко-сирийской границе сохранялась и в последующие месяцы.

Сирийские события внесли разногласия в Багдадский пакт. Внутри пакта наметилось некоторое охлаждение отношений между Турцией и Ираком. Отказ иракских руководителей открыто поддержать Турцию во время ее антисирийской кампании вызвал нападки на Ирак в турецкой прессе.

Турецкое правительство пыталось устранить разногласия среди членов Багдадского пакта, используя тезис об «угрозе коммунизма». 24 января 1958 г. премьер-министр Мендерес побывал в Багдаде, надеясь сгладить возникшие трения в отношениях с иракскими руководителями.

1958 год стал для Турции последним годом активного вмешательства в дела арабских стран после второй мировой войны. 1 февраля 1958 г. было провозглашено создание Объединенной Арабской Республики (в результате объединения Сирии и Египта), что вызвало серьезную тревогу в Турции относительно усиления антиимпериалистических настроений в районе.

После консультаций с Анкарой Ирак и Иордания объявили о создании своей федерации под названием Арабский союз (12 февраля 1958 г.). Турция немедленно признала и приветствовала новую федерацию, рассчитывая, что таким образом Иордания войдет в сферу влияния Багдадского пакта. Аналогичные надежды турецкие руководители возлагали и на Ливан, принявший «доктрину Эйзенхауэра». Однако все усилия турецких руководителей по организации широкого союза арабских государств во главе с Турцией окончились провалом.

В мае 1958 г. в Ливане вспыхнуло восстание против антинародного режима президента Шамуна. Чтобы удержаться у власти, Шамун обратился за помощью к западным державам. Империалистические державы решили использовать восстание для открытого вмешательства в дела Ближнего Востока. В сговор против ливанского народа вступили США, Англия, Турция, Ирак. Обосновывая свои действия «доктриной Эйзенхауэра», США объявили о готовности отправить Шамуну оружие и послать американские войска. Определенную заинтересованность в ливанских событиях проявил и Израиль, руководители которого стремились закрепить свои позиции на Ближнем Востоке. С конца 50-х годов США встали на путь использования израильских экспансионистских кругов как основной силы, способной, по их мнению, сдержать рост национально-освободительного движения в регионе [35, с. 237]. В мае 1958 г. начальник генштаба Израиля М.Даян представил маршалу Монтгомери план, одобренный Бен Гурионом. Учитывая трудности, с которыми западные руководители столкнулись в арабском мире, Даян предложил в противовес арабским государствам создать новый союз государств периферии. В этот союз должны были войти Турция, Иран, Израиль. Хотя подобный проект так и не был воплощен в жизнь, возник «неписаный, но прочный» союз Израиля с «проамериканской Турцией» и с Ираном.

Во время ливанских событий 1958 г. турецкие руководители выступили верным союзником США. В специальном послании (2 июля 1958 г.) президент Дж. Баяр заверил Шамуна, что он может рассчитывать на полную поддержку Турции. Турецкая пресса призвала США к интервенции в Ливан.

По инициативе Нури Сайда главы мусульманских стран-членов Багдадского пакта должны были собраться 14 июля 1958 г. в Стамбуле, чтобы обсудить вопрос организации помощи Шамуну. Когда турецкие руководители уже ожидали иракскую делегацию в Стамбульском аэропорту, им сообщили о перевороте в Ираке и о свержении режима Фейсала - Нури Сайда. Новые иракские руководители заявили о своем решении провести радикальные изменения во внешней и внутренней политике страны.

Иракская революция вызвала растерянность у руководителей прозападных режимов на Ближнем Востоке. 14 июля президент Ливана Шамун обратился к США с просьбой о введении американских войск в Ливан; с аналогичной просьбой обратился к Англии король Иордании Хусейн. Именно такого развития событий, открывавшего путь для прямой военной интервенции, и добивался Вашингтон. 15 июля 1958 г. в Ливане был высажен десант американских солдат с аданской базы НАТО в Турции (Инджирлик) без предварительного уведомления турецкого руководства.

Таким образом, курс односторонней ориентации на США, проводимый турецкими правящими кругами, позволял иногда американскому правительству рассматривать Турцию как столь послушное орудие, что они даже «забывали» предупредить турецкое правительство о намерениях использовать в своих интересах базу на турецкой территории. Это стало доказательством неравноправности Турции в американо-турецком альянсе. Подобные действия США породили достаточно сильную реакцию в турецких политических и общественных кругах, И если правительство А. Мендереса ни в период ливанских событий, ни в дальнейшем ни разу не осудило действий США, то оппозиционная Народно-республиканская партия охарактеризовала использование Соединенными Штатами базы Инджирлик для переброски американских войск в Ливан как нарушение национального суверенитета Турции. Показательно, что турецкие журналисты не допускались на базу, в то время как прибывшие в Турцию представители американской и западноевропейской прессы публиковали в западной печати сообщения с места событий.

Турецкое руководство игнорировало нарастание недовольства в общественно-политических кругах страны. Так, министр иностранных дел Турции Зорлу заявил, что Турция одобряет высадку американских войск в Ливане и что турецкое правительство готово оказать США помощь.

В коммюнике совещания глав правительств Турции, Ирана, Пакистана (17 июля 1958 г.) высадка американских войск в Ливане рассматривалась как важное мероприятие, которое сможет укрепить Багдадский пакт, и выражалась надежда, что инициатива США «будет распространена на другие страны» (в данном случае подразумевалась организация агрессии против молодой Иракской Республики).

Турецкие государственные деятели доказывали необходимость немедленного ввода в Ирак англо-американских войск. При этом они заявили, что Турция не признает нового иракского правительства и что она готова проводить самую активную политику, вплоть до посылки туда «добровольцев».

Агрессивный внешнеполитический курс правительства Мендереса полностью дискредитировал Турцию в глазах руководителей и народов арабских стран и усилил выступления внутренней оппозиции. Вплоть до суэцкого кризиса между наиболее крупными и влиятельными партиями Турции - правящей Демократической партией и оппозиционной Народно-республиканской партией - сохранялось относительное единодушие по вопросам внешней политики, основные разногласия касались главным образом вопросов внутренних дел. После 1956 г. (подробнее см. [42, с. 196- 198]) в стране начала усиливаться критика внешнеполитических акций турецкого правительства, а события в Ливане и Ираке вызвали серьезное недовольство внешнеполитическим курсом Демократической партии. Лидер НРП Исмет Инёню и его приверженцы с самого начала выразили симпатии новому иракскому руководителю Касему и поставили под вопрос необходимость прибегать к «доктрине Эйзенхауэра» в случаях «арабских революций».

Высадка войск США в Ливане, Англии, в Иордании, враждебная кампания, проводимая Турцией на Ближнем Востоке в отношении ряда арабских стран, угроза военной интервенции, нависшая над Ираком, - все это вызвало протест со стороны СССР, большинства государств Арабского Востока. 24 июля 1958 г. Советское правительство направило турецкому правительству памятную записку, в которой предостерегало Турцию от вооруженного вмешательства в дела стран Арабского Востока.

Решительная позиция СССР предотвратила иностранное вторжение в Ирак. В заявлении ТАСС от 31 июля 1958 г. говорилось, что «если против Ирака будет совершена агрессия, то ему будет оказана помощь всех миролюбивых народов» [цит. по: 41, с. 586]. США, Англия, Турция были вынуждены официально признать Иракскую Республику, Под нажимом мировой общественности США и Англия подчинились резолюции чрезвычайной сессии Генеральной Ассамблеи ООН (от 21 августа 1958 г.), и начали вывод своих войск из Ливана и Иордании. Перемены произошли и в руководстве Ливана. Новое ливанское правительство официально заявило, что не считает себя связанным условиями «доктрины Эйзенхауэра».

Июльская революция в Багдаде нанесла серьезный удар по Багдадскому пакту. В Ираке было обнаружено немало документов, разоблачавших агрессивный характер пакта. По сообщениям зарубежной прессы, в некоторых документах Израиль значился как «секретная база Багдадского пакта». После революции в Ираке западный мир надеялся, что Ирак сохранит свое членство в Багдадском пакте, и на это особенно рассчитывали США. Однако 24 марта 1959 г. новое иракское правительство объявило о выходе из Багдадского пакта. Глава иракского правительства А. Касем заявил, что Ирак выходит из пакта, так как не хочет вмешательства других членов пакта в свои дела. Таким образом, «северный ярус» был нарушен.

В подобных условиях США решили укрепить Багдадский пакт заключением двусторонних военных соглашений с Турцией, Ираном, Пакистаном. Такие соглашения были подписаны в Анкаре 5 марта 1959 г. В их основу была положена «доктрина Эйзенхауэра». США получали право ввода военных контингентов в каждую из трех упомянутых стран по их просьбе в случае «невооруженной косвенной агрессии» или «проникновения международного коммунизма».

В заявлении Советского правительства от 25 марта 1959 г. подчеркивалось, что эти соглашения усиливают международную напряженность. Советское правительство расценило заключение соглашений как действия, враждебные делу мира и недружественные в отношении СССР, и предупредило, что оно предпримет все необходимые меры для обеспечения безопасности границ СССР и поддержания мира.

После выхода Ирака из Багдадского пакта турецкое правительство продолжало прежнюю политику, направленную на подрыв национально- освободительного движения на Ближнем Востоке и усиление там напряженности. Ожесточенная антисирийская кампания, проводимая в 1958- 1959 гг., инциденты на турецко-сирийской и турецко-иракской границах привели к еще большему ухудшению отношений с большинством стран Арабского Востока.

В феврале 1960 г. в Анкаре проходило совещание руководителей турецкой и иранской разведок, обсудившее вопрос о подрывной деятельности в Ираке с целью свержения существующего режима. Было принято также решение укрепить тесные связи с разведкой Иордании.

Заключение

Таким образом, в 50-х годах Турция была исполнителем планов западных государств по сколачиванию агрессивных блоков, направленных против национально-освободительного движения на Ближнем Востоке. Проводя политику вовлечения арабских стран в подобные блоки, турецкие руководители использовали при этом всевозможные приемы и методы - от шантажа и дипломатического, нажима (например, Ливан, Иордания) до угрозы военного вмешательства (например, Сирия).

На Бандунгской конференции турецкий представитель выступил защитником интересов западного мира на Ближнем Востоке.

Турция стала первым ближневосточным государством, признавшим Израиль де-юре, и в 50-е годы успешно развивались дипломатические и экономические отношения между двумя странами.

Турция явилась единственным государством Ближнего Востока, поддержавшим англо-франко-израильскую агрессию против Египта; после суэцкого кризиса 1956 г. она продолжала оставаться верным союзником Запада в этом регионе.

Очевидно, что такой внешнеполитический курс правительства Мендереса был вызван стремлением турецкого руководства обеспечить стране лидерство на Ближнем Востоке. Опираясь вначале на союз с Англией, а затем и с США, руководители правящей Демократической партии в ущерб турецким национальным интересам превратили Турцию в орудие осуществления американских планов в регионе.

Подобная политика вызывала недоверие и враждебность к Турции большинства арабских государств, стремившихся проводить независимый курс, и способствовала ее изоляции на Ближнем Востоке.

Источники и литература

1. Совещание Политического Консультативного комитета государств - участников Варшавского Договора. Москва, 22-23 ноября 1978 г. М., 1978.
2. Актуальные проблемы стран Ближнего и Среднего Востока. М., 1970.
3. Беляев И.П., Примаков Е.М. Египет: время президента Насера. М., 1974.
4. Воронов Р. Нефть и политика США на Ближнем Востоке. М., 1977.
5. Брутенц К.Н. Освободившиеся страны в 70-е годы. М., 1979.
6. Бюллетень иностранной коммерческой информации (БИКИ).
7. Внешняя политика развивающихся стран. Общие проблемы и методология исследования. М., 1983.
8. Внешняя политика Советского Союза. М., 1978.
9. Восток. Рубеж 80-х годов. Освободившиеся страны в современном мире. М., 1983.
10. Горбатов О.М., Черкасский Л.Я. Борьба СССР за обеспечение прочного и справедливого мира на Ближнем Востоке. М., 1980.
11. Данилов В.И. Средние слои в политической жизни современной Турции. М., 1968.
12. Дипломатия развивающихся стран. М., 1976.
13. Зарубежный Восток и современность. Основные закономерности и специфика развития освободившихся стран. 3 тома. М., 1980-1981.
14. 3вягельская И.Д. Роль военной верхушки в формировании государственной политики Израиля. М., 1982.
15. История дипломатии, Т, 5. М., 1979.
16. История международных отношений и внешней политики СССР. М., 1979.
17. Каушик Д. Индийский океан. Проблемы безопасности. М., 1976.
18. Киреев Н.Г. Развитие капитализма в Турции. К критике теории «смешанной экономики». М., 1982.
19. Корниенко Р.П. Рабочее движение в Турции в 1919-1963 гг. М., 1965.
20. Лукин В.Н. «Центры силы». Концепции и реальность. М., 1983.
21. Марунов Ю.З., Потемкин Ю.В. Арабо-турецкие отношения на современном этапе. М., 1961.
22. Медведко Л.И. К востоку и западу от Суэца. М., 1980.
23. Международные отношения на Ближнем и Среднем Востоке. М., 1974.
24. Международные проблемы Азии 80-х годов. М., 1983.
25. Миллер А.Ф. Очерки новейшей истории Турции. М., 1948.
26. Моисеев П.П., Гасратян М.Д. Турция. М., 1965.
27. Новейшая история Турции. М., 1968.
28. Новичев А.Д. Турция. Краткая история. М»., 1965.
29. Организация Объединенных Наций. Сборник документов. М»., 1981.
30. Пиотровский С. Свет и тени Турции. М., 1981.
31. Политика Англии на Ближнем и Среднем Востоке. М., 1966.
32. Политика США на Арабском Востоке. М., 1961.
33. Политика США на Ближнем и Среднем Востоке. М., 1960.
34. Поцхверия Б.М. Внешняя политика Турции после второй мировой войны. М»., 1976.
35. Примаков Е.М. Анатомия ближневосточного конфликта. М., 1978.
36. Примаков Е.М. Восток после краха колониальной системы. М., 1982.
37. Проблемы развития стран современного Ближнего и Среднего Востока (Иран, Пакистан, Турция). М., 1981.
38. Прокофьев В. Агрессивный блок СЕНТО. М., 1963.
39. Резолюции, принятые Генеральной Ассамблеей ООН на второй сессии. 16.04 -29.11.1947. М»., 1960.
40. Советский Союз в ООН. М., 1965.
41. СССР и арабские страны. Документы и материалы. 1917-1960 гг. М., 1961.
42. СССР и Турция. 1917-1979 гг. М., 1981.
43. Суэцкий канал. Сборник документов. М., 1959.
44. Турецкая Республика (Справочник). М., 1975.
45. Турция: история, экономика, политика. М., 1984.
46. Ульяновский Р.А. Социализм и освободившиеся страны. М. 1972.
47. Уразова Е.И. Турция: проблемы финансирования экономического развития. М., 1974.

Северо-Осетинский государственный университет имени К. Л. Хетагурова
Кафедра новой, новейшей истории и исторической политологии
Владикавказ 2012
Габараев А.В.
Вернуться назад