Первая Государственная дума (27 апреля - 8 июля 1906 г.) стала институтом, где проявились национально-региональные интересы народов Российской империи. «Результаты выборов в первую Государственную думу были почти для всех полною неожиданностью»1, - отмечал один из политических деятелей социал-демократической фракции в I и II Думах Ф. Дан. Действительно, неожиданно для власти первый российский парламент оказался крестьянско-разночинским по преобладающему составу (более 50% членов Думы происходили из крестьян, казаков, мещан) и оппозиционным по настроениям большинства членов Думы (до 80% состава)2. Еще одним «сюрпризом» для правительства стал многонациональный состав депутатского корпуса. Представители нерусских народов в I Государственной думе составили около 200 депутатов. Почти половина этих депутатов были крестьянами из национальных регионов.

Такой состав I Думы неизбежно должен был обратиться к поиску путей решения трех самых острых проблем российской действительности начала XX в. - аграрного вопроса, проблемы демократизации политической жизни и национального вопроса. Поэтому вокруг этих жизненно важных вопросов и развернулись в I Думе самые жаркие дебаты, и именно настойчивые требования народных избранников разрешить эти вопросы путем демократических преобразований стали причиной нарастающего конфликта I Думы и правительства3.

По справедливому замечанию историка и депутата кадетской фракции А.А.Кизеветтера «Властвовать над Россией при помощи военной силы можно еще и без Думы; но управлять Россией, то есть правомерно регулировать жизненные процессы великой страны - без Думы уже невозможно»4.

Не так уж был не прав товарищ председателя I Государственной думы Н.А. Гредескул, утверждавший, что «пройдет время, и мы всенародно увидим и признаем, что первое русское народное представительство это - во всем ее значении - не переходимая грань, отделившая старую, уже отжившую Россию от России новой, предназначенной к подъему и расцвету»5.

Уже в первые дни работы Думы при обсуждении содержания думского ответного адреса на царскую тронную речь проявилась острота национальных проблем. Ответный адрес должен был представлять «заявление о политических намерениях» большинства новоизбранной Думы. В заявлении сразу же было обозначено программное требование, в котором предлагалось начать обсуждение национального вопроса вслед за разрешением неотложных политических требований: амнистии, отмены смертной казни, гражданского равноправия и демократических свобод. Депутат от Терской области Т.Э. Эльдарханов в своем выступлении подчеркнул приоритет защиты национальных прав «маленьких народностей, у которых нет культуры, нет, кроме свободной прошлой жизни, ничего для борьбы с темной силой, которая надвинулась на нас»6. И дальше депутат отметил: «Счастье и мир для нас будут тогда, когда нам дадут устроить свою жизнь самим»7.

Многие деятели национальных групп Думы рассчитывали на сотрудничество с общероссийскими оппозиционными силами для достижения национального равноправия и местного самоуправления.

Так, депутат Харьковской губернии, профессор М.М. Ковалевский, выступавший от имени ингушей, указывал на полное отсутствие защиты прав различных национальностей. Он сгруппировал ряд задач для правительства - «прекратить бесправие, самосуд, междоусобие, дать возможность жить под равной охраной центральной власти»8. Решение национального вопроса посредством национально-территориальной автономии и самоуправлении входило в противоречие с идеями государственности понимаемой по-имперски. На это расхождение обратил внимание Саратовский депутат С.А. Котляревский. «Самое роковое, - говорил он, - это утрата идеи государственности, утрата сознания общности, участия отдельных классов, отдельных национальностей... в этих государственных целях»9.

Уже во всеподданнейшем адресе Думы в ответ на тронную речь императора было заявлено о готовности проявить заботу о широком удовлетворении справедливых нужд народов России: «Государственная дума считает, наконец, необходимым указать в числе неотложных задач своих и решение вопроса об удовлетворении давно назревших требований отдельных национальностей. Россия представляет собой государство, населенное многоразличными племенами и народностями. Духовное объединение всех этих племен народностей возможно только при удовлетворении потребности каждого из них сохранять и развивать своеобразие в отдельных сторонах быта. Государственная дума озаботится широким удовлетворением этих справедливых нужд»10.

Хотя в адресе и содержались намерения добиться отмены национальных ограничений, и сформулировать государственный порядок, основанный на принципах мирного сожительства всех народностей и классов, всеобщности выборов в Думу, однако способы достижения этих целей так и не были расшифрованы.

За 72 дня работы I Думы национальная проблема многократно привлекала к себе внимание депутатов. Обсуждая программное заявление правительства в Думе 13 мая 1906 г. депутаты А. А. Ледницкий и М.М. Винавер были обеспокоены игнорированием властью самого существования национального вопроса и требований думского адреса о необходимости национально-религиозного равноправия. 15 мая 151 депутат Думы внесли законопроект о гражданском равенстве, предлагавший отменить все «ограничения в правах, обусловленные принадлежностью к той или другой национальности или вероисповеданию»11. Для кадетов решение этого вопроса имело принципиальное значение, так как «государство, построенное на неравноправии граждан, несет внутри самого себя семена вражды и разложения»12.

Заметную роль в деятельности 1 Думы играла мусульманская фракция. Создание и функционирование в 1906-1917 гг. мусульманской фракции в Государственной думе России стало одной из форм политической организации мусульманского общественного движения, получившего название джадидизм. В августе 1905 г. джадимисты из Поволжья, Закавказья и Степного края создали Мусульманский союз, потребовавший уравнения своих народов во всех политических, гражданских и религиозных правах. Состоявшийся в 1906 г. в Нижнем Новгороде съезд мусульман выдвинул план культурно-конфессиональной автономии. В первые дни работы Думы большинство мусульманских депутатов присоединились к партии кадетов, но впоследствии было принято решение о создании собственной партии. Отделив, таким образом, свои интересы от общего умеренно-либерального потока, мусульмане в то же время не присоединились к фракции автономистов, куда вошли представители большинства национальных групп13.

В центре внимания мусульманской фракции в первой Государственной думе были два основных вопроса: земельный и проблема национально-религиозных взаимоотношений. Несмотря на утвержденное Николаем II 17 апреля 1905 г. Положение «Об укреплении начал веротерпимости»14, декларировавшее свободу вероисповеданий, в российском законодательстве сохранялся ряд правовых ограничений, связанных с религиозной принадлежностью граждан. Мусульманские депутаты поддержали проект «Основных положений законов о гражданском равенстве», отменявший все подобные ограничения. А обсуждение в первой Думе в мае 1906 г. аграрного крестьянского вопроса не могло не затронуть представителей народов и регионов в Думе, поскольку земельная проблема в многонациональных губерниях империи, как правило, была связана также с национальным неравенством и отсутствием местного самоуправления. 19 мая и 6 июня 1906 г. на обсуждение в Думу были внесены три проекта аграрной реформы, подготовленных кадетами и трудовиками15.

Обсуждение их заняло львиную долю всех думских дебатов. При этом проявилась любопытная тенденция: каждый депутат конкретизировал картину земельных отношений на отдельных примерах. В итоге страдали интересы дела: сказывалось отсутствие парламентской работы, разноголосица мнений и течений при слабости внутрипартийной дисциплины, а также недостаточная теоретическая разработанность вопроса.

На Северном Кавказе, являвшемся аграрной окраиной России, сочетались черты сложившегося капитализма, свойственные Кубани и Ставрополью, с наличием крепостнических пережитков в горных областях. Аграрная проблема была основой противоречия между казачьей верхушкой, кулачеством и горской феодальной знатью, с одной стороны, и основной массой безземельных иногородних крестьян, горской и казачьей беднотой, с другой. Она же лежала в основе острых национальных противоречий. В силу этого борьба крестьян за улучшение своего экономического положения тесно переплеталась с движением за национальные права, что придавало многим крестьянским выступлениям политический оттенок.

Наличие на Северном Кавказе огромного количества безземельных крестьян - переселенцев и малоземельных горцев создавало специфику этого противоречия. К специфическим особенностям относилось также существование привилегированного казачьего сословия на Кубани и Тереке, лучше обеспеченного землей и имевшего ряд преимуществ в сравнении с «местным» и «иногородним» переселенческим населением.

Массовый характер приняло аграрное движение в Осетии. В 1905 г. крестьяне захватили казенные земли во Владикавказском округе, потравили покосы землевладельцев. Власти Владикавказа 20 сентября доносили наместнику о том, что аграрное движение в плоскостной Осетии «вылилось в форме грозного массового движения, могущего получить крайне опасное направление»16. В документе указывалось, что аграрное движение из Осетии перекинулось в Нальчикский округ, где произошли волнения.

Активизировалась борьба и чеченского, и ингушского крестьянства. Малоземельная и безземельная беднота Грозненского, Веденского и Назрановского округов захватывала частные, войсковые, казенные земли, лесные участки, изгоняла представителей царских властей, отказывалась платить налоги. Борьбу за передачу казенных земель народу вели и крестьяне Карачая. В мае 1905 г. уполномоченные от 21 сельского общества потребовали от властей передачи в безвозмездное пользование казенного Тебердинского участка17.

Подъем аграрного движения был характерен для всех областей Северного Кавказа. И суровые карательные меры лишь усиливали его. Стихийная борьба за землю и за свободу принимала более активные формы, выливаясь часто в абречество, как наиболее приемлемой для горцев форме противодействия сильной государственной власти и одновременно весьма вероятного способа укрепления своего материального положения.

Фактически сама колониальная политика со своими великодержавными, шовинистическими лозунгами провоцировала подъем освободительного движения и революционной борьбы. Ограничения в правах на проживание, профессиональную деятельность, «особая паспортная система», вереница репрессивных мер, включая массовые ссылки на остров Чечень «так как туземцы боятся этого наказания более чем ссылки в Сибирь»18, острое безземелье и другие животрепещущие проблемы, давившие горцев, объективно формировали в их сознании антиправительственные настроения, дух непримиримой борьбы с существовавшим режимом19.

Сложный сам по себе, аграрный вопрос на Северном Кавказе приобретал особую остроту, переплетаясь с национальными и социальными проблемами. Этому во многом способствовало правительство Российской империи, которое проводило антинародную внутреннюю политику, а в национальных окраинах, вдобавок еще и дискриминационную в отношении к нерусским народам. Так, например, во Владикавказском округе Терской области власти скупали тысячами десятин земли у горских землевладельцев переселенцам из внутренних губерний России20.

На это обращали внимание депутаты самых разных политических групп с трибуны Думы. Но, пожалуй, самым ярким и эмоциональным было выступление терского депутата А.П.Маслова в прениях по аграрному вопросу в июне 1906 г. Основным противоречием здесь, отметил депутат, является крайне неравномерное распределение земли между казаками, местными крестьянами, землевладельцами и пришлым русским населением, т. н. иногородними. «Туземцы, состоящие из чеченцев, кабардинцев, кумыков, ингушей и др., находятся у нас в ужасном состоянии. Если вы спросите чеченца, - продолжал дальше А.П.Маслов, - сколько он имеет земли, он скажет, что у него земли столько, сколько помещается под его буркой, а цена земли, занимаемой лежачей коровой, такая же, как и цена коровы»21. Кроме того, земля в разных областях распределялась неравномерно.

Депутат Т.Э.Эльдарханов в Думе не раз говорил об особой остроте земельного вопроса в той области, которую он представлял - Терскую. Область эта делилась на две части: плоскостную и горную. На плоскости в наихудшем положении находились осетины, чеченцы и ингуши, имеющие на одну душу от двух до трех десятин земли. Но еще тяжелее приходилось жителям нагорной полосы области. В качестве примера депутат приводил названия некоторых горных участков. Этих участков пахотной земли недостаточно для прокормления населения. «Здесь не рациональное хозяйство, а каторжный труд, отчаянная борьба человека с суровой горной природой, а в итоге полуголодное существование на кукурузном или ячменном хлебе. Это при упорной работе круглый год»22. Одной из основных форм привлечения внимания органов власти и общественности к конкретным проблемам национальностей стали думские запросы. В I Думе они принимались общим собранием без прений. Но большое число разнообразных запросов, иногда узких и частных, заставило депутатов передавать их для предварительного рассмотрения в комиссию 33-х по исследованию незакономерных действий администрации. Если запрос признавался спешным, то его рассматривали общим собранием немедленно.

5 июня 1906 г. в Думу поступил запрос по поводу крупного конфликта между ингушами аула Яндырка Терской области и казаками Троицко-Карабулакской, Слепцовской, Михайловской, Самаринской, Осиновской, Нестеровской и Фельдмаршальской станиц. Разгорелся настоящий бой, в котором участвовало около 2 тыс. и прибывших на подмогу 3-х казачьих сотен, батальона пехоты и пулеметной роты. Погибло 5 казаков, 7 ингушей, 30 человек было ранено23. По поводу яндырских событий, представители ингушей вручили свое послание депутату Думы от Харьковской губернии М.М.Ковалевскому. Заявление о запросе подписали кадеты, социал-демократы, трудовики.

В ответ на запрос Думы военное министерство и главное управление казачьих войск 5 июля 1906 г. признали факт затяжных «неприязненных отношений» между казаками и горцами. При этом указывалось, что страшная взаимная вражда, по их мнению, питалась укорененными среди ингушей традициями грабежей, краж и т.д.24

На деле власть однозначно встала на сторону казаков, не пытаясь разобраться в сути конфликта и прекратить огонь. Неудивительно мнение ингушей, оглашенное на заседании Государственной думы по поводу указанного события: «Такое отношение властей окончательно убедило нас, ингушей, что нас хотят истребить вконец»25. Это подтверждается и мнением казаков, высказанным в прессе, что «им приказано бить ингушей, и за убийство им никакой ответственности не будет»26. Несмотря на взаимную нетерпимость, обе стороны конфликта выступили за прекращение вражды. В качестве примера поиска способа «умиротворить массы» приводилось соглашение между казаками и ингушами в станице Червленной, выработавшим меры по предотвращению новых столкновений. Наряду с этим было начато расследование правомерности и целесообразности действий военных властей27.

С думской трибуны депутаты от Терской области Т.Э.Эльдарханов, А.П.Маслов и выступавший от имени ингушей М.М.Ковалевский, говорили о междоусобной войне в регионе. Главные ее причины последний видел в политике грубой русификации, разделения, натравливания народов друг на друга, в их бесправии, а также произволе Кавказской администрации. Это подтвердили данные докладчика по запросу депутата Н.Н.Черносвитова. Он вскрыл изъяны системы управления Кавказским краем, бюрократизм, низкую квалификацию и нравственный уровень местного чиновничьего аппарата - от руководства до переводчиков28. Депутатом от Терской Т.Э.Эльдархановым было отмечено, что «главная причина ... что на Кавказе имеют место разбой, грабежи, убийства в бюрократии. Управляют нами военные чины, отбросы армии, совершенно не заинтересованные в судьбах, деле... Только экзекуции, штрафы, высылки людей суда и следствия, - вот их меры»29. Следует отметить, что выступления Т.Э.Эльдарханова не носили характер национального противостояния. Он всегда стремился предотвратить конфликты между народами Северного Кавказа. В любом своем выступлении с думской трибуны он подчеркивал, что «является представителем маленьких народностей Терской области: ингушей, кабардинцев, чеченцев, осетин и кумыков». «Все те отрицательные явления, которые совершаются на Кавказе, как то столкновение наций, которые не питают друг к другу никакой вражды, отношения эти плод провокации ... наших отцов-бюрократов»30. Депутат от Терской области А.П.Маслов в целом поддерживал в Думе позицию Т.Э.Эльдарханова по отношению к горцам, характеризовал их поведение с положительной стороны: «...люди в высшей степени нетребовательные, не пьют, не курят...». Зато казаков неизменно представлял в негативном свете: «Главную часть всего населения, 1/5, составляют казаки, но соотношение земли между остальным населением и казаками обратно пропорционально»31.

Так же А.П.Маслов в своих выступлениях всячески защищал интересы иногороднего населения, обвиняя казаков в бедственном положении новых жителей области. В частности, он описывает положение части русского иногороднего населения с окраин Грозного: «Горожане, которые приходили ко мне, со слезами и воплями указывали на обостренное положение их теперь, потому что те 3-4 тыс. дес, которые они арендовали у казаков, взяты и переданы другим арендаторам, и они остаются без одного клочка земли»32.

В таком объяснении лишь доля правды, так как казаки сдавали землю в аренду на торгах тем, кто был в состоянии осуществлять арендные платежи, постоянно повышавшиеся не по прихоти войскового сословия, а в соответствии с общей экономической ситуацией. Законы рынка всегда неумолимы и не оставляют места для благотворительности.

5 июня 1906 г. на основании запроса по поводу Яндырских событий, а также в связи с трагическими армяно-азербайджанскими столкновениями 1905-1906 гг. было подано принятое Думой 13 июня заявление о запросе главе правительства. 20 июня 1906 г. поступило срочное заявление от депутата Н.Жордания (г. Тифлис), он зачитал полученную телеграмму из Тифлиса о начавшемся в Батуми погроме, спровоцированном убийством казачьего сотника. Запрос о мерах по предотвращению погрома был так же направлен Председателю правительства33.

В ответе на запрос главы правительства М.Л.Горемыкина от 17 июня 1906 г. говорилось, что по действующему законодательству должность и власть наместника на Кавказе «поставлены совершенно самостоятельно», таким образом, правительство не имеет полномочий и необходимых данных для ответа на запросы Думы в отношении Кавказского края. Глава правительства сообщил, что думский запрос передан наместнику.

Другими словами, правительство, во-первых, демонстративно игнорировало работу Думы, во-вторых, власть не замечала самого существования национального вопроса, в третьих, этот пример наглядно показывает проблему обеспечения согласованности в действиях всех звеньев бюрократического аппарата Российской империи в начале XX в., так как наместник подчинялся непосредственно царю, а правительство постоянно поднимало вопрос о целесообразности наместничества.

На первый план всех думских дебатов выдвигался аграрный вопрос, в то время как специфические национальные проблемы лишь от случая к случаю становились предметом обсуждения. И, все же, к примеру, со спешным заявлением председателю Думы 22 июня 1906 г. выступил депутат от Терской области Т.Э.Эльдарханов. С думской трибуны Т.Э.Эльдарханов резко осудил власти в массовой вербовке и посылке стражников-горцев в центральную Россию. «Чеченский народ не может позволить, чтобы руки их братьев обагрились кровью невинных русских граждан»34. А также справедливо показал реакцию русского населения и войск Терской области на это явление: «Крестьяне возмущены действиями стражников - чеченцев, ингушей и осетин. Особенно возмущает солдат посылка стражников в Россию. Они неоднократно заявляли: «Вы посылаете соплеменников убивать наших отцов и братьев, жен и детей; не пеняйте же на нас, если мы обратим оружие против вас»35.

Все эти запросы, а также выдвинутые депутатами I Думы законопроекты остались нереализованными, в связи с роспуском 8 июля 1906г. парламента.

Таким образом, в деятельности северокавказских депутатов I Думы нужно отметить ее главный итог - обретение опыта парламентских выступлений, работы в специальных комиссиях по аграрному вопросу, а также с крестьянскими наказами и запросами. Как показал анализ материалов Думы, большинство избранных от края депутатов было не готово заниматься законотворчеством, выступления их с трибуны Думы были часто противоречивыми, спорными. Но все-таки это был первый опыт решения национального вопроса законным, парламентским путем.

Депутаты от Северного Кавказа прямо связывали аграрный вопрос с проблемой национального равноправия, гражданских свобод и регионального демократического самоуправления. Особо подчеркивали политику властей в разжигании межнациональной розни и систематического натравливания одних народов на другие.

Учитывая вышеизложенное, национальный вопрос был среди важнейших тем, постоянно присутствовавших в думских прениях с первого до последнего дня существования I Государственной думы, обозначив одну из линий усиливающегося политического разлома самодержавной имперской системы.



Примечания

1 Общественное движение в России в начале XX в. / Под. ред. Л.Мартова. СПб., 1911. Кн.7. Т.4. Ч. 2. Л. 1.

2 Цит. по: Циунчук Р.А. Государственная Дума имперской России: Проявление этноконфессиональных интересов и формирование новых национальных политических элит // Исторические записки. М.: Наука, 2001. №4. С. 235.

3 Там же, с. 235.

4 КизеветтерА. А. Письма из Таврического дворца // Русская мысль. М., 1907. Апрель. С. 194.

5 ИскандеровА. А. Российская монархия, реформы и революция // Вопросы истории. 1997. № 7. С. 312.

6 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. Стб. 1237. СПб., 1906.

7 Там же.

8 Ковалевский М.М. Национальный вопрос и равенство подданных. Варшава, 1906. С. 14-15.

9 Ледницкий А. А. Национальный вопрос в Государственной думе // Первая Государственная дума. Политическое значение 1 Думы. СПб., 1907. Вып.1.С. 158.

10 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. СПб., 1906. Стб. 241.

11 Там же, стб. 379.

12 ГредескулН. А. Проект закона о равноправии // Первая Государственная дума. СПб., 1907. Вып.2. С. 113.

13 Мусульманские депутаты Государственной думы России. 1906-1917 гг.: Сб. док. и мат. / Сост. Л.А. Якмаева. Уфа: Китап, 1998. С. 9.

14 Там же, с. 11.

15 ГАРФ. Ф.522. Оп.1. 1907. Л. 2-35.

16 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. - 1917 г.)/ Отв. ред. А.Л. Нарочницкий. М.: Наука, 1988. С. 435.

17 Там же, с. 436.

18 Цаликов А. Т. Кавказ и Поволжье. Очерки инородческой политики и культурно-хозяйственного быта. М., 1913. С. 125.

19 Дзидзоев В. Д. Экономическое и социально-политическое состояние Северной Осетии в начале XX в. (1900-1917 гг.) (Издание второе). Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2002. С. 83.

20 Там же, с. 75.

21 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. Стб. 992. СПб., 1906.

22 Государственная дума. Второй созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1. Стб. 80. СПб., 1908.

23 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. Стб. 1038. СПб., 1906.

24 ГАРФ. Ф. 109. ДП ОО. 2-е отд. Д.360. Л. 33-37.

25 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. Стб. 1039. СПб., 1906.

26 История народов Северного Кавказа (конец XVIII в. - 1917 г.)/ Отв. ред. А.Л. Нарочницкий. М.: Наука, 1988. С. 436.

27 3орин В. Ю., Аманжолова Д. А., Кулешов СВ. Национальный вопрос в Государственных Думах России (опыт законотворчества). М.: «Русский мир», 1999. С. 98.

28 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. Стб. 1227. СПб., 1906.

29 Там же.

30 Там же, стб. 1236-1237.

31 Там же, стб. 992.

32 Там же, стб. 1038.

33 3орин В. Ю., Аманжолова Д. А., Кулешов СВ. Национальный вопрос в Государственных Думах России (опыт законотворчества). М.: «Русский мир», 1999. С 99.

34 Государственная дума. Первый созыв: Стенографические отчеты. Сессия 1.Т.1. Стб. 1696. СПб., 1906.

35 Там же, стб. 1696.


Источник:
Кавказоведение: опыт исследований
Материалы международной научной конференции (Владикавказ, 13-14 октября 2005 г.)