Статья посвящена проблемам здравоохранения на Северном Кавказе в XIX – начале XX в. Рассматриваются объективные и субъективные факторы, оказавшие влияние на становление лечебных учреждений. Определяются лифты формирования медицинской интеллигенции. Показана динамика развития сети учреждений здравоохранения, различных медицинских служб, медицинской науки в крае. Исследуются причины негативных демографических тенденций.
Проблемы уровня и качества жизни являются наиболее актуальными общественными проблемами. Одними из показателей качества жизни населения является квалифицированная медицинская помощь и положительные демографические тенденции. Изучение объективных и субъективных факторов, влиявших на состояние здоровья и продолжительность жизни населения в северокавказском регионе в XIX – начале XX в., – важная составная часть исследования истории региона. В данной статье рассматриваются вопросы, связанные со становлением учреждений здравоохранения и формированием кадров медицинских работников и влияния этого процесса на общий уровень жизни населения края.

В статье рассматривается эволюция имперского законодательства в сфере конфессиональных отношений, а также противоречивость религиозной политики правительства в ходе реформ и контрреформ второй половины XIX – начала XX в. Автор приходит к выводу о том, что главный принцип конфессиональной политики Российской империи заключался в стремлении к полному государственному контролю над всеми без исключения религиозными институтами на территории страны.
В современный период в России происходит переосмысление исторического опыта, включая и проблемы правового регулирования деятельности конфессий в Российской империи в конце XVIII – начале ХХ в., так как обращение к прошлому позволяет определить степень подготовленности общества к осуществлению различного рода преобразований в государственной и общественной жизни.

В статье с привлечением ранее не вводившихся в научный оборот источников рассматривается роль российского мусульманства в геополитическом противостоянии накануне и в период Первой мировой войны. Анализу подвергается ситуация на северокавказской окраине Российской империи. В качестве аналогий привлекаются данные и по другим регионам отечественного Востока.

Первая половина 90‑х гг. XIX в. на Кавказе прошла под управлением Сергея Алексеевича Шереметева — главноначальствующего гражданской частью на Кавказе и командующего войсками Кавказского военного округа с 1890 по 1896 гг., сменившего на этой должности первого главноначальствующего А. М. Дондукова-Корсакова, у которого с 1884 г. Шереметев состоял в помощниках. Очевидно, что С. А. Шереметева вряд ли можно отнести к реформаторам, но несомненно, что и его эпоха была по‑своему знаменательна, совпав по времени и по содержанию с концом эпохи контрреформ Александра III и началом правления нового императора Николая II. Будучи человеком сугубо армейским, офицером с богатым боевым опытом, Шереметев как талантливый или хотя бы деятельный администратор себя не проявил. Однако Кавказ, которому Шереметев посвятил всю жизнь, не был для него чужим, и многие проблемы края находили разрешение в административной практике главноуправляющего.
Историографические сведения о биографии С. А. Шереметева немногочисленны. О нем известно, что он происходил из нетитулованной ветви дворян Московской губернии, ведущих свой род от бояр Шереметевых, в свое время отличившихся заслугами на государственном поприще. Родился С. А. Шереметев 24 марта 1836 г. в семье штабс-капитана в отставке, декабриста, члена «Союза Благоденствия» Алексея Васильевича Шереметева и его троюродной сестры Екатерины Сергеевны, урожденной Шереметевой.

Статья посвящена актуальному источнику по истории средневековых горских обществ — статейным спискам русских посольств конца XVI — середины XVII вв. В Наказах (вопросниках) посольств отражены различные стороны жизни и быта народов Северного Кавказа. Важность им придает то обстоятельство, что в списках сохранились материалы т.н. «темного периода» (XIII‑XV вв.), а также «тревожной и драматической эпохи» постмонгольского периода. Неоценимы сведения о социальной структуре, хотя они и малочисленны.

Статья посвящена особенностям межкультурных отношений, имевших место в первой половине XIX в. на Северном Кавказе, которые обусловливались характером природной зоны проживания кавказских этносов, типом местного традиционного хозяйства, спецификой исторического развития и господствующими религиозными верованиями.

В статье рассматриваются теоретические подходы к кооперации в Европе и России в XIX — начале ХХ в. Теория и идеология кооперации складывалась на пересечении социалистических и либеральных идей. Все теоретики настаивали на отличии кооперации в сравнении с капиталистическими предприятиями, нацеленными на получение прибыли. Цель кооперации — удовлетворение общественных потребностей, улучшение экономического положения мелкого собственника и потребителя в условиях рыночного хозяйства.
Кооперативное движение возникло в Европе во второй четверти XIX века и стало важным фактором реформирования социально-экономических структур всех стран, вставших на путь построения современной цивилизации. История XIX-ХХ вв. показала, что кооперация, ее фундаментальные принципы и практика находят применение во всех обществах с рыночной экономикой как эффективный способ мобилизации внутренних сил для оживления и модернизации экономики, как средство стимулирования самодеятельности широких народных масс.

В статье рассматриваются в общих чертах особенности эволюции черкесского этнонационального движения в Турецкой Республике, зародившегося в 50‑х гг. прошлого столетия и ставшего довольно заметным элементом социально-политического ландшафта страны в наши дни. Основное внимание уделено анализу базовых идеологических принципов и функционального инструментария северокавказских диаспорных организаций, действовавших в данный период.
В республиканской Турции северокавказские общества и землячества начали создаваться после перехода страны к многопартийной политической системе в 1945 г. Первое северокавказское общество возникло в Стамбуле в 1946 г. под названием Общество взаимопомощи «Дружеская рука» (Dosteli Yardımlaşma Cemiyeti). Его основатели намеренно воздержались от использования в названии организации терминов «Кавказ», «черкесский» и т.п., опасаясь потенциально неоднозначной реакции турецких националистических общественных и политических кругов. Только в 1952 г. общество было переименовано в Кавказское культурное общество (Kafkas Kültür Derneği). Большинство его учредителей являлись представителями диаспорной интеллигенции, родившимися и выросшими в Турции. В 1953 г. под эгидой этого общества начал издаваться журнал «Кафкас». В уставе организации указывалось: «Общество является благотворительным и не имеет политической ориентации. Его цель — обеспечивать знакомство, взаимную помощь и поддержку среди его членов, повышать их культурный уровень, способствовать развитию молодых дарований. Общество будет оказывать материальную и моральную помощь малоимущим землякам в получении образования, лечении и других социальных нуждах».

В статье рассматриваются особенности жизни казачества в условиях фронтирной неопределенности на Северном Кавказе. Приводятся примеры службы казаков Терека и Кубани по охране и обороне границы. Показаны те трудности и невзгоды, с которыми пришлось столкнуться казакам. Ряд сюжетов посвящен перебежчикам, которые в силу различных жизненных обстоятельств переходили на сторону «немирных» горцев.
Историю российского Северного Кавказа невозможно представить без истории казачества. Появление здесь казаков уходит своими корнями в седую старину. Существует немало теорий, как подкрепленных научными данными, так и откровенно фантастических, которые реконструируют процесс возникновения казачества. При этом большинство исследователей считает казаков порождением восточнославянского этнического массива.
Первоначально казаки, видимо, поселились на гребнях Терского хребта, приблизительно от Голого гребня до междуречья Терека и Сунжи. Контролируя участок важной караванной дороги, идущей в Персию и Грузию, имея возможность заниматься охотой и рыбной ловлей, казаки уделяли мало внимания земледельческим занятиям. Их ряды пополнялись за счет беглых людей, горцев и всех, кому по душе был вольный образ жизни. Неизвестный автор середины XVIII в., предположительно русский офицер, сообщал следующие сведения о гребенцах: «Находящиеся Кизлярского ведомства гребенские казаки с которого времени и при котором государе, или по каким‑либо обстоятельствам во оном месте поселились, того при Кизляре и у них в войске никакого письменного известия не имеется, токмо чрез старожил и объявлено, что они весьма от давних лет по Тереку-реке жительство свое имеют, а каким случаем, по указу иль без указу, при котором государе сначала поселились, того за давностию сказать не могут.

В статье рассматривается военно-политическая обстановка на Центральном Предкавказье накануне и в период российско-османских войн 1711‑1712 гг. Выявлена роль Александра Бековича-Черкасского в организации и военно-политической активности антикрымского альянса. Определены место и роль кабардинских княжеств в восточной политике России. Показана эволюция российско-кабардинских отношений в связи с изменением геополитической обстановки и развитием русско-северокавказского сотрудничества и взаимодействия.
В череде сподвижников Петра I особое место по яркости дарований принадлежит Александру Бековичу-Черкасскому, внесшему весомый вклад в укрепление могущества Российского государства, реализацию его восточной политики. Общеизвестно, что среди «птенцов гнезда Петрова» помимо русских встречаются голландцы, литовцы, греки, сербы, шотландцы, татары, грузины, черкесы. В «команде» царя находились представители древнейших аристократических фамилий и рядовые дворяне, а также выходцы из «низов» общества: посадские и бывшие крепостные. При отборе помощников царь руководствовался рационалистическими критериями, нередко игнорируя социальную и национальную принадлежность лица, которого он приближал к себе и которому давал ответственные поручения. Основаниями для продвижения по службе и успехов в карьере являлись не «порода», а навыки и способности чиновника или офицера.
Военная обстановка в Центральном Предкавказье оставалась напряженной. Весной 1709 г. с санкции Девлет-Гирея II военные действия Кубанской Орды против Кабарды возобновились. Конфликт приобретал затяжной характер. Канжальская битва, вопреки ожиданиям кабардинских князей, не принесла мира. Геополитические позиции Кабарды, вынужденной с 1708 г. без поддержки союзников, фактически в условиях международной изоляции, вести войну с крымцами, оказались существенно подорваны.