Путин делает ставку на сильную Европу, в то время как Буш хотел бы ее ослабить

Владимир Путин, точный как швейцарские часы (как было приня то говорить когда-то), выбрал верную дату, чтобы начать односторонний выход России из международного договора. Два обстоятельства - дату и выход - нельзя недооценивать, по крайней мере нельзя забывать о том, что российский (и советский) церемониал всегда был наполнен символическими знаками и намеками.
Односторонний выход России из договора в действительности не имеет прецедентов ни в этом столетии, ни в только что завершившемся, по крайней мере, если объединить советский и российский опыт. Ни «господин нет», т.е. Брежнев, ни Горбачев времен перестройки никогда не ставили под сомнение какое-либо соглашение, заключенное с Западом. Были серьезные споры, но документ, будучи однажды подписанным, соблюдался. Это был биполярный мир. Если Путин делает это сейчас, то потому, что хочет дать понять - в первую очередь Америке, которая своими действиями показывает, что все еще считает мир однополярным, - что срочно необходимо установить правильное время на часах этого исторического периода.
Договор об обычных вооруженных силах в Европе (ДОВСЕ) не так уж и важен, с точки зрения содержания, по сравнению, к примеру, с договором по ПРО, односторонний выход из которого американцы начали в 1972 году и который завершил в 2001 году Джордж Буш. Аналогию можно провести лишь в одном: Вашингтон, пользуясь именно этим выходом, намеревается установить новые ракеты у российских границ под предлогом (несуществующих) иранских ракет.
Но это означает и многое другое: что, например, Москва готовится к стратегическому ассиметричному пересмотру в широком масштабе; это означает также и то, что если США и Европа желают независимости Косово, Москва отреагирует сопоставимыми действиями, признавая право на независимость других. К примеру, независимость Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии и Нагорного Карабаха (что очень важно для подруги-Армении).
Запад не ратифицировал соглашение, заключенное в Вене, потому что Россия не вывела свои войска из Грузии и Молдавии? Прекрасно, - кажется, говорит Москва, - мы их и не выведем. В том числе потому что - и в этом случае действительно сложно считать Россию неправой - американцы тем временем возвели в Косово свои базы и посылают новые войска в Болгарию и Румынию. В общем, все это четкий сигнал к тому, что стратегическое отступление России - это дело прошлого. Предпримем что-либо прежде, чем железо раскалится добела.
Что же касается остального, причин удивляться нет. Путин дал понять американцам, что вместо радара в Чехии в распоряжении имеется еще действующий российский радар в Баку. Даже более удобный, более «по маршруту следования», абсолютно теоретическому, несуществующих стратегических ракет аятоллы.
Но Кондолиза Райс и тот же Буш на последнем саммите «Большой восьмерки» сделали вид, что ничего особенного не происходит. Подозрения Москвы переросли в уверенность. Эти ракеты - укол в бок России, которая потеряла терпение.
Немаловажна и сама дата объявления решения. В этот день - очень торжественный и очень невеселый - Европа Саркози, братьев Качиньских, Гордона Брауна, антироссийски настроенных прибалтийских республик объединяется в один из самых острых своих кризисов для того, чтобы решить свое будущее. Вот в каком контексте Владимир Путин подает свой сигнал: как намеревается говорить с Россией эта Европа? Собирается говорить голосами Варшавы, Таллина, Софии и Бухареста, а также и голосом Лондона, который удобно устроился в тени Вашингтона, или же голосами Берлина, Парижа, Рима и Брюсселя? Чему служат эти американские ракеты на европейской территории? И как могут дать согласие столицы «Старой Европы» (если мы используем пренебрежительное выражение Дональда Рамсфелда) на то, чтобы их вытеснили, в то время как другие обсуждают проблемы европейской безопасности?
Российский президент прекрасно знает, что многие в Европе не хотят этих американских ракет. В том числе и потому, что они скорее, чем на иранские ракеты, кажется, нацелены на то, что чтобы сделать Европу еще более слабой и разделенной, какой она еще никогда не была. В целом, как бы это парадоксально ни было, Путин делает ставку на сильную Европу, в то время как Буш, возможно, в условиях падающего доллара, хотел бы ее ослабить.
Странные союзники восходят на западную арену в эти неспокойные времена.