Политология: Некоторые аспекты современного состояния и перспектив развития политических процессов в районе Большого Кавказа

Опубликовал admin, 23 января 2016
А.В. Габараев,
аспирант кафедры всеобщей истории и политологии
Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова


Д.Г. Симакова,
аспирант кафедры всеобщей истории и политологии
Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова


А.Р. Ситохова,
аспирант кафедры всеобщей истории и политологии
Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова


Некоторые аспекты современного состояния и перспектив развития политических процессов в районе Большого КавказаС учетом возрастания роли и места района Большого Кавказа в мировой геополитике интерес к современной кавказской проблематике в нашей стране и за рубежом является высоким. Отечественная (том числе осетинская) научная литература пополняется новыми исследованиями, которые посвящены различным аспектам этнополитических, этносоциальных, этноэкономических процессов в Кавказском районе, вопросам межнациональных отношений, межконфессионального взаимодействия и т.д.(1)

В то же время, имеет место экспертное разночтение современных проблем Кавказа, что «подливает масло в огонь» в распространении среди части русского электората «ультра патриотических» настроений. Вылазки «ультра патриотов» наносят непоправимый вред российской государственности, они направлены на разрушение России: в лучшем случае, ставят целью его децентрализацию и регионализацию, т. е. усиление власти на местах в противовес федеральному Центру, а в худшем - способны поставить под вопрос существование России как единого, целостного государства. Не случайно президент В. В. Путин подверг уничтожающей критике идеи «ультра патриотов» об отделении Северного Кавказа. В своем интервью чеченским журналистам по поводу 60-летия со дня рождения первого президента Чеченской Республики А.-Х. Кадырова (23 августа 2011 г.) он заявил: «Как только какая-то страна начинает отторгать от себя проблемные территории - это начало конца всей страны».(2)

На протяжении 90-х гг. минувшего столетия Россия в противоборстве с ведущими геополитическими игроками в районе Большого Кавказа постепенно скатывалась на вторые роли, что могло иметь для нее катастрофические последствия. Кавказская политика России того периода справедливо подвергается критике. Главными ее недостатками были вялость и пассивность; складывалось впечатление, что Москва добровольно отдает инициативу в руки других геополитических игроков. В результате, начавшийся после развала СССР отход России на север привел к нарушению сложившегося в XX в. геополитического равновесия на Кавказе и складыванию здесь качественно новой ситуации с геостратегической точки зрения. Она выражалась в заметном снижении влияния России и усилении присутствия в этом районе нерегиональных сил - США и их партнеров по НАТО.

Условия для реализации стратегических планов США и их союзников на Кавказе были созданы вскоре после объявления президентами России, Украины и Белоруссии, собравшихся в декабре 1991 г. в Беловежской пуще, о ликвидации Советского Союза.

После прекращения существования некогда могучей страны, как единой и объединяющей государственной организации, в районе Большого Кавказа развернулась «большая геополитическая игра», которая теснейшим образом переплеталась с проблемами безопасного и мирного развития для российских субъектов на Северном Кавказе и одновременно молодых государств Южного Кавказа - Грузии, Азербайджана и Армении. Характерной чертой политического и социально-экономического развития последних являлось сохранение в неурегулированном состоянии пограничных проблем и одновременно высокий уровень конфликтности, базирующийся на межэтнических и этнотерриториальных разногласиях, трансформирующихся в фазу острого вооруженного противостояния.

Начиная с первых лет своего независимого существования закавказские государства (прежде всего речь идет о Грузии и Азербайджане) взяли курс на сближение с США и другими ведущими странами Запада, одновременно сворачивая исторически сложившиеся отношения с Россией. В это же время ускорилось развитие политических процессов в субъектах Российской Федерации на Северном Кавказе. С другой стороны, складывающаяся в районе Большого Кавказа сложная ситуация послужила сигналом для активизации здесь деятельности США и других ведущих стран Запада. В результате закавказские государства стали втягиваться в орбиту западного влияния. В результате создалась ситуация, когда из-за растущих кавказских проблем, а также невнятной, зачастую противоречивой политики Россия могла лишиться в регионе своих позиций.

Рассматривая политику США и других стран Запада в районе Большого Кавказа, следует выделить два периода, в ходе которых реализовывались здесь их внешнеполитические акции: 1) конец 80-х - 90-е гг. XX в.; 2) с начала XXI в. по настоящее время. В основе этой периодизации лежит учет как внешних факторов, связанных с деятельностью внешних игроков на Кавказе, так и факторов внутреннего характера, тесно взаимосвязанных с проблемами, сопровождающими сложные общественно-политические процессы на постсоветском пространстве, включая Кавказский район.

После распада СССР политика Запада в кавказском направлении сначала носила внешне сдержанный характер. В западных столицах имело место понимание, что доминирующая роль на постсоветском пространстве принадлежит Российской Федерации как правопреемнице СССР, и поэтому там избегали включения бывших советских республик Южного Кавказа в сферу своих стратегических интересов. По мнению некоторых видных представителей дипломатического корпуса США, западным индустриальным странам следовало оказать поддержку властным режимам в Закавказье. Но при этом нельзя было игнорировать в регионе доминирующие позиции России путем принятия на себя каких-либо конкретных обязательств.(3)

В декабре 1991 г. США официально признали Азербайджан и Армению, а в 1992 г., после свержения режима 3. Гамсахурдиа, были установлены дипломатические отношения с Грузией. В эти годы приоритетное место в кавказской стратегии США занимала геоэкономическая составляющая. Американское присутствие в основном ограничивалось Азербайджаном, имеющим перспективные источники нефти и газа. Кроме того, он рассматривался в Вашингтоне как плацдарм для распространения американского влияния в Кавказско-Каспийском регионе.(4) На территории Азербайджана развернулась активная деятельность западных нефтяных фирм и компаний. 20 сентября 1994 г. в Баку было заключено соглашение, которое ввиду его огромной значимости получило название «Контракт века». Оно вошло в список самых крупных контрактов - как по количеству углеводородных запасов, так и общему объему предполагаемых инвестиций (45 млрд. долл.). В соглашение о долевом распределении продукции глубоководных месторождений «Азери», «Чыраг» и «Гюнешли» вошли 13 компаний (Амоко, БП, МакДермотт, Юникал, ГНКАР, ЛУКойл, Статойл, Эксон, Туркиш петролеум, Пензойл, Иточу, Ремко, Делта) из 8 стран (Азербайджан, Турция, США, Япония, Великобритания, Норвегия, Россия и Саудовская Аравия). «Контракт века» открыл путь к подписанию еще 26 соглашений с участием 41 нефтяной компании из 19 стран мира. В декабре 1994 г. Милли Меджлис (парламент) Азербайджанской Республики ратифицировал «Контракт века», после чего он обрел юридическую силу.(5) Главенствующее положение в большинстве контрактов занимали американские фирмы и компании: именно от них зависели «скорость» освоения энергоресурсов и сроки появления на мировых рынках каспийской нефти.

Значительно возрос интерес Запада к Кавказско-Каспийскому региону со второй половины 90-х гг., поскольку здесь были обнаружены крупные нефтяные и газовые источники.(6) По словам тогдашнего госсекретаря США Дж. Бейкера, «в XXI в. каспийская нефть может иметь такое же значение для индустриального мира, какое сегодня имеет нефть региона Персидского залива».(7) В результате, Кавказско-Каспийский регион приобрел статус важного стратегического узла мировой политики, в который оказались втянутыми не менее 30 государств, среди них страны глобального масштаба-США, Япония, КНР, Россия. Кроме углеводородов, регион располагал другими полезными ископаемыми -железной, медной и хромовой рудой, глауберовой солью, хлоридами, фосфоритами, асбестом и т. д. В Каспийском море сосредоточено около 90% мировых запасов осетровых рыб, которые вместе с черной икрой составляют немалую часть экспорта прикаспийских стран.(8) Но при всей важности рыбных и минеральных богатств, прежде всего энергоносители способствовали превращению Кавказско-Каспийского региона в зону высокой экономической и политической активности. С другой стороны, он стал объектом повышенного внимания не только из-за богатых запасов углеводородов и полезных ископаемых, но и особенностей геополитического порядка: прежде всего, в столицах ведущих стран Запада были заинтересованы в обеспечении надежной безопасности энергетических и транспортных коммуникаций, проходящих здесь. США и их союзникам по атлантическому альянсу удавалось решить проблему обеспечения натовских войск в Афганистане, поэтому они все больше вынуждены были ориентироваться на кавказский маршрут «Северной распределительной сети». В этом отношении заключенные с государствами Средней Азии соглашения только увеличивали вес и значение маршрута на Кавказе, являющегося важнейшим узлом международных торгово-экономических связей, пересечением торговых путей по линии Восток - Запад и Север - Юг.

Эти обстоятельства предопределили развертывание в районе Большого Кавказа «большой геополитической игры», дирижером в которой выступили США. В 1997 г. Кавказско-Каспийский регион был объявлен Конгрессом «зоной жизненно важных американских интересов», а главные цели американской политики здесь были сформулированы в докладе специального советника Госдепартамента С. Сестановича. Они заключались в следующем:

- укрепить независимость и суверенитет появившихся на постсоветском пространстве молодых государств через поощрение экономических и политических реформ, направленных на построение рыночной экономики и современной демократии;

- снизить здесь вероятность развязывания региональных конфликтов через оказание новым государствам помощи в мирном разрешении имеющихся конфликтных ситуаций;

- активно содействовать развитию регионального сотрудничества в области безопасности;

- способствовать развитию энергетического потенциала региона и строительству транспортных коридоров, связывающих Центральную Азию с развитыми мировыми центрами.(9)

Кавказский район превращался в арену острого соперничества геополитических конкурентов России - государства, в отношении которого США, транснациональные корпорации, другие центры мировой политики делали все, чтобы ослабить его, сделать зависимым от западных технологий и капиталов. При этом геополитические конкуренты России применяли разные приемы и средства, чтобы достичь конечной цели: расчленения страны на отдельные региональные республики: Европейскую, Сибирскую и Дальневосточную.(10) Для обеспечения интересов США на Кавказе в рамках Госдепартамента и Совета безопасности были созданы т. н. кавказские структуры, в работе которых приоритетным направлением было определено «формирование будущего Кавказского региона».(11) При этом базовую основу американской стратегии составляло выдавливание России из Южного Кавказа и максимальное ослабление ее позиций в Северо-Кавказском регионе. Главным инструментом реализации этой стратегии была политика «двойных стандартов», сокрытие американских целей и задач заявлениями о «необходимости построения либеральной демократии», «обеспечении прав человека» и т. д. - другими словами, максимальное использование старых, испытанных приемов из внешнеполитического багажа США. Со стороны союзников по атлантическому альянсу американская политика пользовалась активной поддержкой, в том числе в рамках ООН, а также по линии ОБСЕ. С их полного согласия лидерство в участии этих организаций в налаживании тесных контактов западных стран с государствами Южного Кавказа, а также в урегулировании межэтнических и территориальных конфликтов в регионе неизменно принадлежало Соединенным Штатам.

Стремление участвовать в кавказских делах в качестве лидера США продемонстрировали в разгар вооруженного конфликта между Азербайджаном и Арменией из-за Нагорного Карабаха. Американские власти сначала были склонны к сотрудничеству с Россией в мирном его разрешении: в январе 1993 г., во время визита президента США Дж. Буша в Москву было опубликовано совместное российско-американское заявление по Нагорному Карабаху, в котором было продемонстрировано единство позиций двух стран в этом вопросе. Подчеркивалась важность скорейшего урегулирования конфликта в интересах обеспечения надежной безопасности в Южном Кавказе. В последующем основные предложения по мирному разрешению нагорно-карабахского конфликта исходили главным образом от «тройки», действующей в рамках Минской группы СБСЕ. Однако все ее инициативы оказались неудачными из-за непрекращающихся внутренних разногласий. Прежде всего они заключались в том, что Россия стремилась нейтрализовать поддержку Турцией в карабахском конфликте Азербайджана своей поддержкой Армении. 21 декабря 1991 г. Армения и Россия подписали договор о дружбе, сотрудничестве и взаимной безопасности, на основании которого Армения получила военные гарантии России. Российская (бывшая советская) военная база осталась на территории Армении. В этой ситуации не оправдались надежды, что треугольник «Вашингтон - Анкара - Москва» может быть сбалансирован благодаря США. Американская позиция в конфликте складывалась, с одной стороны, под влиянием симпатий к Армении, декларируемых армянской диаспорой в Соединенных Штатах, а с другой - намерением корректировать свою линию с позицией «атлантического» союзника - Турции. Кроме того, на подходах Вашингтона к проблеме урегулирования нагорно-карабахского конфликта сказывалась та важная роль, которую играл нефтяной контракт, подписанный в 1994 г. в Баку. В конечном счете, в вопросе его мирного разрешения США встали на сторону Турции, настаивающей на скорейшем выводе армянских вооруженных формирований с территории Азербайджана.

В первой половине 90-х гг. похолодание в отношениях между США и Россией возросло в связи с планами по разработке месторождений нефти в Каспийском море и ее последующей транспортировки в Европу. В этом вопросе Россия и Турция занимали противоположные позиции: в Москве настаивали на прохождении нефтепроводов через российскую территорию, а в Анкаре - через Турцию. Различными оказались подходы сторон также к участию в нефтяном консорциуме и доли каждой из них в разработке нефтяных месторождений.

В этих условиях Россия, теряющая свои позиции в регионе, вынуждена была уступить лидерство США и ограничиваться в рамках «тройки» той ролью, которая была отведена Турции. И все же в Москве не теряли надежды выступить в качестве самостоятельного посредника в мирном урегулировании конфликта. В этом отношении Протокол, подписанный 5 мая 1994 г. в столице Киргизии Бишкеке при посредничестве России, Киргизии, а также Межпарламентской Ассамблеи СНГ, следовало расценить как несомненный успех российской дипломатии. Этот документ стал основой для заключения соглашения о прекращении огня в зоне конфликта, которое соблюдалось все последующие годы.

В декабре 1994 г. на саммите СБСЕ в Будапеште было выдвинуто предложение о размещении миротворческих сил в Нагорном Карабахе. Анкара выразила готовность послать войска в зону конфликта, но население Нагорного Карабаха, не забывшее о временах турецкой оккупации в 1918 г., воспротивилось этому. В свою очередь, Россия не проявила интереса к отправке своих миротворцев в регион, поскольку на саммите оговаривалось, что доля отдельной страны в военном контингенте по поддержанию мира не может превышать определенной квоты (1/3 часть). Но других миротворческих сил в распоряжении СБСЕ (с 1 января 1995 г. - ОБСЕ) не было. В результате, отсутствие консенсуса в этом вопросе стало фактором, заблокировавшим шаги в направлении урегулирования нагорно-карабахского конфликта мирными средствами.

В дальнейшем нагорно-карабахская проблема стала одной из сложных в отношениях России с Азербайджаном. Доверие Баку к северному соседу было подорвано еще в самом начале нагорнокарабахского конфликта. Поражение в конфликте привело к смене Баку своих внешнеполитических приоритетов, а впоследствии - вытеснению России из Азербайджана геостратегическими и нефтяными интересами США, других западных держав, а также Турции. С тех пор Азербайджан рассматривается на Западе, как удобный плацдарм для возможного геополитического и экономического прорыва в Центральную Азию.

В свою очередь, эта страна не прочь играть отведенную ему Западом роль - стать «продолжением» Турции на Кавказе, что подтверждается его выбором в качестве стратегического ориентира турецкой модели развития, а также развивающимися быстрыми темпами военными, политическими и экономическими связями с Турцией. Отказавшись от российского военного присутствия в Азербайджане, Баку преднамеренно и целенаправленно идет на расширение круга своих стратегических партнеров в западном направлении, реально претендует на вступление в НАТО. В этом смысле планы расширения НАТО на восток не только не вызывают сомнений и осуждения в азербайджанской политической элите, но и расцениваются как важный фактор укрепления коллективной безопасности в Европе. Интенсивно идет процесс милитаризации страны, в котором просматривается натовское участие, прежде всего, через Турцию.

Важным направлением внешнеполитической стратегии Баку является восстановление территориальной целостности Азербайджана и противодействие военно-политическому сотрудничеству между Россией и Арменией. Данную задачу власти страны намерены решать при опоре на влиятельные международные организации, а также США и Турцию. Как далеко зайдет Азербайджан в этом своем стремлении - покажет время, а также действия участников этого процесса. России же необходимо активизировать свои усилия в направлении Южного Кавказа. Время политически пассивного ожидания прошло: в регионе зреет опасное военное противостояние с подключением не только региональных, но и глобальных игроков - ведущих держав Запада. Что же касается перспектив российско-азербайджанских отношений, то они во многом будут зависеть от того, как пойдет решение нагорно-карабахского конфликта, а также вызванных им последствий, а именно: утраты Азербайджаном части своих территорий, выхода Нагорного Карабаха из его состава, проблемы беженцев.

Сложными являются отношения России с Грузией. Это государство с момента провозглашения своей независимости сделало ставку на сближение с Западом, при одновременном проведении антироссийской внешней политики. В своих взаимоотношениях с Россией Грузия ведет себя неконструктивно: со времени возрождения грузинского национализма Россия воспринимается в Тбилиси как страна, заинтересованная в ослаблении Грузии и превращении ее в безропотного исполнителя российской политики в Южном Кавказе.

В свою очередь, Россия не склонна терять позиции в регионе и выражает готовность защищать их «по-хорошему», или «по-плохому». Прежде всего, в ответ на стремление Грузии сблизиться с США и интегрироваться в натовские структуры она начала проявлять растущий интерес к этнополитическим конфликтам в этой стране. Необходимость в этом была продиктована также вследствие антироссийской риторики в грузинских националистических кругах: СССР был объявлен «модернизированной Российской империей», выход из которой должен был привести к восстановлению независимости Грузии и разрешению спорных вопросов с Абхазией и Южной Осетией по сценарию, разработанному в Тбилиси. В результате, напряженность с автономиями росла с каждым днем, принимая все более угрожающий характер.

Своими действиями власти Грузии стремились любым путем, включая применение военной силы, сохранить бывшие автономии в составе Грузии, постараться интернационализировать грузино-абхазский и грузино-осетинский конфликт путем подключения к их урегулированию США и ведущих западноевропейских стран. В Вашингтоне незамедлительно предложили свой вариант разрешения конфликтов в Грузии, без участия России.(12)

В этих условиях в Москве уже не питали иллюзий, что можно рассчитывать на грузинскую поддержку при решении важных международных вопросов (в особенности тех, где сталкивались интересы РФ с Соединенными Штатами и НАТО). Грузинское руководство рассматривало Россию как временного партнера, стремилось использовать российский фактор исключительно в тактических целях, в частности, для восстановления территориальной целостности страны. После прихода к власти режима Саакашвили прозападный курс Грузии значительно активизировался.

Одновременно быстрыми темпами шел процесс милитаризации страны. В 2003-2008 гг. Грузия поставила мировой рекорд по росту военного бюджета, увеличив его более чем в 33 раза. Руководство страны наращивало военный бюджет, стремясь привести свои вооруженные силы к стандартам НАТО. Бюджетом Грузии на 2008 г. были запланированы расходы Министерства обороны, эквивалентные 0,99 млрд. долл. США, что составило более 25% всех доходов бюджета на тот же год.(13)

Параллельно Грузия продолжала курс на разрыв отношений с РФ. В этом отношении официальный визит президента Дж. Буша в Тбилиси летом 2005 г. окончательно обозначил выход Грузии из-под политического влияния РФ и сближение с США.

Значительно активизировалась политика России в закавказском направлении во время вторжения грузинских войск в Южную Осетию в августе 2008 г. Действия российского военного контингента по отпору грузинской агрессии кардинально изменили ситуацию в мире. Россия, оказав поддержку народу Южной Осетии, одержала исключительно важную политическую и военную победу. Пользуясь поддержкой США, грузинские власти, скорее всего, рассчитывали, что Россия не проявит должной решимости в защите Южной Осетии, опасаясь негативной реакции со стороны США, но этого не произошло. В результате решительных действий российского воинского контингента осетинское население было спасено от угрозы физического уничтожения. Уже само по себе данное обстоятельство, несмотря на развернутую после трагических событий августа 2008 г. в западных СМИ антироссийскую кампанию, значительно повысило престиж России, продемонстрировавшей решимость участвовать в кавказских делах в качестве великой державы.

Между тем, участие России в военном конфликте грузинская сторона расценила как стремление аннексировать часть законной территории Грузии. Грузино-российские отношения после войны в августе 2008 г. де-факто оказались в тупиковой ситуации. Грузинская сторона тесно увязывает вопрос об их нормализации с вопросом о спорных территориях. Но в Москве не склонны включать проблему Абхазии и Южной Осетии в формат переговоров. Это независимые государства, официально признанные Россией и связанные с ней узами стратегического партнерства на Кавказе. Отказаться от него означало бы утрату Россией своих позиций в регионе, чего нельзя допустить. Тем более что Грузия, обозначив желание нормализовать отношения с северным соседом, свое будущее по-прежнему видит в стратегическом союзе с США - геополитическим соперником России на Кавказе, открывающим двери для вхождения Грузии в НАТО. Поэтому в вопросе нормализации двусторонних отношений сначала надо определиться, в каком контексте это может произойти? Как отразится решение проблемы на национальных интересах России на Кавказе?

Таким образом, ситуация в российско-грузинских отношениях является весьма сложной. Выражаясь языком спорта, «мяч сегодня находится на половине грузинского поля»: в Тбилиси должны определиться: признать независимость Абхазии и Южной Осетии и нормализовать, таким образом, отношения с Россией, или же продолжить прежний конфронтационный курс. Первый путь приведет к восстановлению исторически добрососедских отношений с Россией - государством, не раз спасавшим грузинский народ от угрозы физического уничтожения со стороны Персидской державы и Османской империи; второй же путь является тупиковым. В нынешних условиях то, что можно сделать - это приступить (при условии отмены сторонами визового режима) к налаживанию торгово-экономических связей, взаимодействию в области энергетики и транспорта, культурному обмену, сотрудничеству в области туризма, спорта.

В вопросе усиления позиций России на Кавказе важную роль играет ее стратегический партнер - Армения. Значимость этого государства при нынешней расстановке сил в регионе существенно превосходит простой набор таких факторов, как размеры территории, численность населения, экономические и прочие ресурсы. Являясь важнейшей составной частью Закавказья, Армения в силу своего географического и геополитического положения, особенностей исторических связей с Россией может при правильной организации тесного взаимодействия стать не только надежным союзником Москвы, но и выдвинутым далеко на юг стратегическим плацдармом российского влияния на Кавказе. Серьезным обстоятельством, обусловившим прочные основы для российско-армянского сотрудничества на перспективу, надо считать традиционное недоверие Армении к Турции, которая рассматривается Ереваном как главный источник внешней угрозы. В этом смысле усиление позиций России в регионе объективно выгодно властям Армении, связанным в своих внешнеполитических действиях, в том числе, проблемой Нагорного Карабаха. Хотя вряд ли можно ожидать, что в ближайшей перспективе произойдет коренной пересмотр политики Москвы по отношению к данной проблеме. Более всего вероятно, что российское руководство продолжит прежнюю политику поддержания союзнических отношений с Арменией и нормальных (насколько это возможно) связей с Азербайджаном. Такой курс является гарантией безопасности Армении и невозобновления военных действий в Нагорном Карабахе. В обозримом будущем российская дипломатия сохранит за собой роль посредника между конфликтующими сторонами, но она не станет проявлять большую, чем прежде, активность по вопросу определения статуса Нагорно-Карабахской Республики (НКР) и в плане выработки условий мирного урегулирования нагорнокарабахской проблемы. Как и раньше, в этих вопросах Москва предпочтет передавать инициативу в руки самих участников конфликта.

Сложные процессы, связанные с территориальными и этническими конфликтами в Южном Кавказе, развиваются на фоне острых социально-экономических проблем, которые свойственны государствам этого региона в постсоветский период. Они отрицательно воздействуют на их развитие. В то же время, создание евразийского транспортного коридора могло бы принести Азербайджану весьма существенные дивиденды, выдвинуть его в число крупнейших поставщиков энергоносителей на мировой рынок. Кроме того, вместе с Грузией он мог стать транзитной страной для казахстанской нефти, туркменского газа, узбекского хлопка. В свою очередь, Армения получала долгожданный шанс выйти из губительной для нее экономической блокады и вписаться в региональные интеграционные процессы. Такая перспектива вполне устроила бы Россию, заинтересованную в налаживании новых интеграционных связей с южными соседями, расширении и диверсификации взаимовыгодных торгово-экономических и других связей с ними. Но действительно эффективными эти связи могут быть при условии исключения закавказскими партнерами политико-конъюнктурного составляющего их взаимодействия с Россией. В этой связи неуместными выглядят обвинения властей Азербайджана и Грузии, что Россия стремится воспрепятствовать реализации проекта евразийского коридора для экспорта и транспортировки каспийской нефти без своего участия, и с этой целью оказывает поддержку сепаратизму в государствах Южного Кавказа. Но если в данном случае имеются в виду абхазская и югоосетинская проблемы, то в подходе к их решению учитывались национальные интересы России - в данном случае, необходимость защиты своих граждан в Абхазии и Южной Осетии, а также обеспечения безопасности на юге страны. Последний фактор остается в повестке дня, учитывая, что прозападные тенденции в политике Грузии и Азербайджана совпадают с американскими стратегическими целями, состоящими в переделе Кавказа, вытеснении из этого региона России и усилении здесь влияния США и их «атлантического» союзника - Турции. Этим же вызвано желание Вашингтона содействовать реализации проекта евразийского транспортного коридора. Он обеспечит американский контроль над энергетическими ресурсами Азербайджана, а также соответствующей инфраструктурой государств Южного Кавказа -трубопроводами, рынками, управляющими системами и т.д.

Таким образом, складывающийся геополитический контекст в регионе Южного Кавказа достаточно прозрачен: Грузия является безусловным союзником США, равно как и Азербайджан. Эти государства пристегнуты к Западу территориальными проблемами и стратегическими союзами - Грузия к США, Азербайджан к Турции. Единственный актор в регионе, который рассматривается Западом в качестве союзника России, - это Армения. Вне всякого сомнения, США и их «атлантические» союзники будут наращивать давление на армянское государство, чтобы нейтрализовать его в качестве стратегического партнера РФ, или в идеальном случае переориентировать на Запад. В этой ситуации следует приложить максимум усилий, чтобы не дать возможности осуществиться этим планам. Для России решение этой задачи представляется особенно важным сегодня, в условиях нарастающего политического противостояния с США и их атлантическими союзниками, и вызванной этим необходимостью защиты своих национальных интересов в кавказском направлении.

В целом анализ произошедших за последнее время изменений в районе Большого Кавказа дает основание констатировать, что они были обусловлены геополитическими факторами, связанными, прежде всего, со стремлением США и других западных держав обеспечить здесь свое господство, установить контроль над каспийской нефтью и газом, а также системами их транспортировки на Запад. Новая геополитическая конфигурация, формирующаяся на Кавказе, в рамках которой происходит усиление присутствия США в регионе, пока еще сбалансировано тем, что Российской Федерацией в основном контролируются главные маршруты экспорта энергоносителей. Объективно она заинтересована в развитии и углублении сотрудничества с государствами Южного Кавказа, интеграцию с ними, использовании накопленного совместного опыта политических, экономических и научно- технических связей. Такое сотрудничество будет служить интересам сохранения мира и стабильности на Кавказе, укреплению добрососедских отношений между кавказскими государствами на основе взаимного учета интересов и ответственности за будущее наших народов.

При условии, если в ближайшие годы развитие Российской Федерации сохранит устойчивый характер, можно ожидать дальнейшей активизации ее политики на Кавказе. На сегодняшний день стратегию здесь в основном определяют нерегиональные державы, в первую очередь США, опирающиеся на военную мощь НАТО. При этом главная стратегическая задача Вашингтона остается неизменной: выдавливание РФ из Южного Кавказа, лишение ее не только возможности участвовать в разведке, разработке и транспортировке нефти и газа, но и вообще, изоляции от этого района, отлучении от кавказских дел. Эта цель реализуется, в том числе, с помощью Грузии и Азербайджана. Такая ситуация создает угрозу интересам национальной безопасности России; она требует от нее наращивания усилий в кавказском направлении. Необходимо активнее продвигаться по тем конкретным направлениям, которые отвечают фундаментальным интересам страны в районе Большого Кавказа.



1 Дудайти А. К. Возможно ли будущее Кавказа в Евразийском союзе? // Проблемы всеобщей истории и политологии: Сборник научных трудов: Выпуск №6. ФГБУН Сев.-Осет. ин-т гум. и соц. исслед. Владикавказ: ИПЦ СОИГСИ, 2014; Санакоев И. Б., Койбаев Б. Г. Признание независимости Южной Осетии Российской Федерацией 26 августа2008 года: аргументы pro et contra// Вестник Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова. 2014. №2. С. 59-64; Санакоев И. Б., Койбаев Б.Г. Общественно-политический фон грузино-осетинских отношений на момент распада СССР как основа роста напряженности между Южной Осетией и Грузией// Вестник Северо-Осетинского государственного университета им. К. Л. Хетагурова. 2015. № 1. С.74-79; Койбаев Б. Г. Южный Кавказ в контексте современных геополитических вызовов// Современная наука и инновации. 2015. №2 (10). С. 175-180.

2 Нужен ли Кавказ России? [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://newsland.com/news/detail/id/782647/ (дата обращения: 5.10.2015).

3 Маркедонов С. Россия проиграла геополитический тендер. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.apn.ru/publications/article1399.htm (дата обращения: 15.10.2015).

4 Бжезинский 3. Выбор. Мировое господство, или глобальное лидерство (пер. с англ. яз). М.: Международные отношения, 2007. С. 86.

5 Этот день в истории. [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://ubr.ua/history/0920/2166 (дата обращения: 15.10.2015).

6 Место Кавказа в геополитике США [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://kavpolit.com/mesto-kavkaza-v-geopolitike-ssha-2/ (дaтa обращения: 25.10.2015).

7 Цит. по: Буров А. А. Специфика Кавказско-Каспийского региона как геополитической конструкции // Ученые записки. 2008. №4, С. 6.

8 Вылов осетровых рыб в России и торговля ими (российская часть Каспийского бассейна). [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://www.intemevod.co m/rus/academy/sci/04/osetr.shtml (дата обращения: 25.10.2015).

9 US Policy toward the Caucasus and Central Asia. Statement by Ambassador at- Large and Special Advisor to Secretary of State Stephen Sestanovich at the House of Representatives International Relations Committee. 30 April 1998.

10 Бжезинский 3. Геостратегия для Евразии. Краткосрочные и долгосрочные цели политики США в этом регионе // Независимая газета. 1997. 24 октября.

11 Цит. по: Семедов С. Кавказ во внешней политике США // Обозреватель - Observer. 2007. №8. С. 74.

12 Крылов А. Б. Новые участники дипломатической игры // Независимая газета.1996. 17 сентября.

13 Полный разбор грузинской войны... [Электронный ресурс]. Режим доступа: http://rusblog31.blogspot.ru/2012/08/blog-post_8452.htrn (дата обращения: 25.10.2015).



Габараев А.В., Симакова Д.Г., Ситохова А.Р. Некоторые аспекты современного состояния и перспектив развития политических процессов в районе Большого Кавказа // Проблемы всеобщей истории и политологии: Сборник научных трудов: Выпуск № 7 / Под ред. докт.полит.наук, проф. Б.Г. Койбаева; Сев.- Осет. гос. ун-т им. К.Л. Хетагурова. Владикавказ: Изд-во СОГУ, 2015. C. 103 — 119.

Похожие новости:

  • Роль Германии в ближневосточной стратегии великих держав в конце XIX – первой половине XX в.
  • Россия в Закавказье: проблемы взаимоотношений с Грузией в постсоветский период
  • Демографические процессы и миграции в регионах России в 1990-х гг.
  • Политика России на Южном Кавказе и вызовы 2011 г.
  • Взаимоотношения Грузии и Абхазии и их историческая интерпретация
  • Формирование мюридизма — идеологии Кавказской войны
  • Реакция на «августовскую войну» в странах СНГ оставляет желать лучшего...
  • Последняя линия защиты мира и безопасности Кавказа
  • Информация

    Посетители, находящиеся в группе Гости, не могут оставлять комментарии к данной публикации.

    Цитата

    «Что сказать вам о племенах Кавказа? О них так много вздора говорили путешественники и так мало знают их соседи русские...» А. Бестужев-Марлинский

    Реклама

    Популярное

    Авторизация

    Реклама

    Наш опрос

    Ваше вероисповедание?

    Ислам
    Христианство
    Уасдин (для осетин)
    Иудаизм
    Буддизм
    Атеизм
    другое...

    Архив

    Октябрь 2021 (1)
    Март 2021 (7)
    Февраль 2021 (5)
    Январь 2021 (6)
    Ноябрь 2020 (3)
    Октябрь 2020 (1)
      Осетия - Алания